Сон о киберпространстве: перечитывая Нейроманта

Мы все зна­ко­мы с этим тек­стом. Мы все зна­ем о Уилья­ме Гиб­соне — эда­ком Элви­се от кибер­пан­ка. Но для тех, кто ещё не успел позна­ко­мить­ся с Ней­ро­ман­том побли­же, сто­ит ска­зать, что это был боль­шой успех для лите­ра­тур­но­го анде­гра­ун­да, изоб­ра­зив­ший исто­рию пере­го­рев­ше­го хаке­ра, наня­то­го таин­ствен­ным рабо­то­да­те­лем, что­бы про­де­лать одну послед­нюю рабо­тён­ку. Дебют­ный роман Гиб­со­на и пер­вая часть три­ло­гии Мура­вей­ник, он так­же стал пер­вым побе­ди­те­лем пре­мии Небью­ла, пре­мии Фили­па К. Дика и пре­мии Хью­го; к тому же роман полу­чил извест­ность за при­вне­се­ние тер­ми­на кибер­про­стран­ство и попу­ля­ри­за­цию «льда» (от англ. ICE — Intrusion Countermeasure Electronics) в науч­ной фантастике.

Это был один из пер­вых тек­стов, кото­рый иссле­до­вал вли­я­ние тех­но­ло­гий на уровне ули­цы; футу­ри­сти­че­ских тех­но­ло­гий, кото­рые затро­ну­ли все аспек­ты био­ло­ги­че­ской жиз­ни, сфор­ми­ро­вав­ших чув­ство тос­ки сре­ди пан­ков, бро­дяг и дру­гих оби­та­те­лей улиц, кото­рые все­гда иска­ли отры­ва, кай­фа и силь­ных ощу­ще­ний. Вли­я­тель­ные про­из­ве­де­ния мало­чис­лен­ны, три­ло­гия Мат­ри­цы, навер­ное, самое оче­вид­ное из таких про­из­ве­де­ний, роле­вые игры Shadowrun и Кибер­панк 2020, ман­га и ани­ме При­зрак в доспе­хах, настоль­ная кар­точ­ная игра Android: Netrunner; и даже будучи напи­сан­ным более трид­ца­ти лет тому назад, Ней­ро­мант всё ещё оста­ёт­ся неотъ­ем­ле­мой частью кано­на науч­ной фантастики.

Вирус про­ру­бил лед команд­но­го фай­ла биб­лио­те­ки. Кейс вошел внутрь и очу­тил­ся в бес­ко­неч­ном синем про­стран­стве, сре­ди цвет­ных сфер, рас­по­ло­жен­ных в узлах частой светло–голубой решет­ки. В псев­до­про­стран­стве мат­ри­цы инте­рьер любо­го кон­струк­та дан­ных обла­да­ет бес­ко­неч­ной субъ­ек­тив­ной раз­мер­но­стью; при­со­еди­нив свой «Сен­даи» к дет­ско­му каль­ку­ля­то­ру, Кейс уви­дел бы без­бреж­ные про­ва­лы небы­тия и раз­ве­шан­ные кое–где немно­гие основ­ные коман­ды. Кейс стал наби­рать после­до­ва­тель­ность кодов, кото­рую Финн купил у одно­го опу­стив­ше­го­ся сара­ри­ме­на с серьез­ны­ми нар­ко­ти­че­ски­ми про­бле­ма­ми. Он засколь­зил сре­ди сфер, слов­но сле­дуя по неви­ди­мой трассе.

Здесь. Вот оно.

Кейс вошел внутрь сфе­ры, и его окру­жи­ла холод­ная нео­но­вая голу­биз­на, похо­жая на замерз­шее стек­ло; затем он запу­стил про­грам­му, кото­рая внес­ла изме­не­ния в управ­ля­ю­щие команды.

Теперь нару­жу. Так, дви­га­ем­ся осто­рож­но, вирус тща­тель­но заде­лал окно.

Впер­вые я про­чёл Ней­ро­ман­та око­ло трёх лет назад, и меня вста­ви­ло от мрач­но­го повест­во­ва­ния, покры­то­го сло­я­ми хро­ма, кро­ви и общей болез­нен­но­стью. Пер­со­на­жи были исто­ще­ны пси­хо­ло­ги­че­ски, зави­си­мы от нар­ко­ты и под­рыв­ных тех­но­ло­гий, появив­ших­ся в науч­ной фан­та­сти­ке из общей тре­во­ги вось­ми­де­ся­тых по пово­ду тех­но­ло­ги­че­ско­го бума. С одной сто­ро­ны, я не был по уши захва­чен раз­ви­ти­ем рома­на — Ней­ро­мант повто­ря­ет клас­си­че­скую тра­ек­то­рию мрач­но­го шпи­он­ско­го трил­ле­ра — с дру­гой, я был сра­жён наповал.

Пона­ча­лу я не при­дал боль­шо­го зна­че­ния это­му рома­ну, но после того, как пере­чи­тал его при рабо­те над моей дис­сер­та­ци­ей, я стал отно­сить­ся к Ней­ро­ман­ту, как к чему-то гораз­до более соблаз­ни­тель­но­му и про­буж­да­ю­ще­му, чем Гиб­сон мог бы пред­ста­вить. В моём серд­це пре­бы­ва­ло сдер­жан­ное вос­хи­ще­ние; аффект сия­ния неба, настро­ен­но­го на мёрт­вый канал, нико­гда не поки­дал меня. Как и все кибер­пан­ки после Гиб­со­на, я хотел быть таким же, как он. Писать так же, как он. Он был, как одна­жды ска­зал Ричард Мор­ган, тем чело­ве­ком, кто сде­лал нас клёвыми.

Сереб­ри­стый заго­ло­вок сверк­нул в сол­неч­ных лучах после того, как я закрыл кни­гу, и что-то во мне пере­щёлк­ну­ло. Ней­ро­мант не был кни­гой для под­рост­ков, он был куда более интел­лек­ту­аль­ным про­из­ве­де­ни­ем, став­шим про­ро­че­ским. Это роман, в кото­ром тех­но­ло­гия ста­но­вит­ся фети­шем, тех­но­ло­гия, кото­рая не может транс­фор­ми­ро­вать мир в уто­пию, но вме­сто это­го про­из­во­дит свою соб­ствен­ную — область вне вре­ме­ни, в кото­рой мож­но скрыть­ся от физи­че­ской, тем­по­раль­ной реаль­но­сти. Таким обра­зом, основ­ным отве­том глав­но­му герою ста­но­вит­ся то, что тех­но­ло­гия в Ней­ро­ман­те не осво­бож­да­ет мир от его неду­гов, и не поз­во­лит людям с лёг­ко­стью пере­се­кать сол­неч­ную систе­му; но поз­во­ля­ет рабо­тать тех­но­кра­ти­че­ско­му пра­ви­лу, где эли­та или при­ви­ле­ги­ро­ван­ные суб­куль­ту­ры гос­под­ству­ют, кон­стру­и­ру­ясь и обнов­ля­ясь, что­бы остать­ся на пла­ву, не заме­чая, что нахо­дят­ся в «веке раз­ру­ше­ния в мире упадка».

Нар­ко­тик уда­рил его, как ско­рый поезд, позво­ноч­ник пре­вра­тил­ся в рас­ка­лен­ный добе­ла столб, взды­ма­ю­щий­ся из обла­сти про­ста­ты, про­све­чи­ва­ю­щий все швы чере­па рент­ге­нов­ски­ми луча­ми нако­рот­ко замкну­той сек­су­аль­ной энер­гии. Каж­дый зуб, подоб­но камер­то­ну, пел в сво­ей лун­ке чистым и ясным, как девя­но­сто­ше­сти­гра­дус­ный спирт, зву­ком. Под полу­про­зрач­ной обо­лоч­кой хро­мом и поли­ров­кой бле­стят кости, суста­вы покры­ты тон­кой плен­кой сили­ко­но­вой смаз­ки. По внут­рен­ней выскоб­лен­ной поверх­но­сти чере­па били вих­ри пес­ча­ной бури, они гене­ри­ро­ва­ли вол­ны тон­чай­ше­го, непре­рыв­но­го зво­на, раз­би­вав­ши­е­ся о зад­нюю, внут­рен­нюю обо­лоч­ку глаз — про­зрач­ных, непре­рыв­но рас­ши­ря­ю­щих­ся хру­сталь­ных шаров.

— Пошли, — ска­за­ла Кэт и взя­ла его за руку. — Теперь тебе хоро­шо. Нам хоро­шо. А на хол­ме нам будет хоро­шо всю ночь.

Интри­гу­ет то, что Ней­ро­мант не исчер­пы­ва­ет­ся кон­ста­та­ци­ей фак­та наступ­ле­ния анти­уто­пии. Он ско­рее вопро­ша­ет: и что же теперь? Мрач­ное пред­чув­ствие, про­хо­дя­щее сквозь науч­ную фан­та­сти­ку сере­ди­ны вось­ми­де­ся­тых – нача­ла девя­но­стых; модель вза­и­мо­от­но­ше­ний меж­ду чело­ве­ком и тех­но­ло­ги­я­ми, сим­био­ти­че­ская, все­по­гло­ща­ю­щая и ука­зы­ва­ю­щая на позд­ний капи­та­лизм. Это, как опи­сы­ва­ет Пэм Розен­таль, «на самом деле не про вооб­ра­жа­е­мое буду­щее, это спо­соб сми­рить­ся с тре­пе­том и стра­хом от мира, в кото­ром мы живём», и ничто так хоро­шо не иллю­стри­ру­ет это выска­зы­ва­ние, как самая зна­ме­ни­тая строч­ка из всех кибер­пан­ков­ских тек­стов: «небо над пор­том напо­ми­на­ло теле­экран, вклю­чён­ный на мерт­вый канал»; белый шум неба, и настрой глав­но­го героя из при­туп­лен­ных эмо­ций и ску­ки, кото­рый он чув­ству­ет, опи­сы­вая небо Тибы.

Для нас, кибер­пан­ков, Ней­ро­мант все­гда будет тем осо­бен­ным тек­стом, открыв­шим для визи­о­не­ров, людей твор­че­ства и инже­не­ров целый мир, пол­ный воз­мож­но­стей и тех­но­ло­ги­че­ских чудес. Для меня это было тем же, что и Бегу­щий по лез­вию Рид­ли Скот­та; роман-вдох­но­ве­ние, кото­рый про­дол­жит пре­сле­до­вать мои тру­ды; при­зрак, кото­рый оста­нет­ся желан­ным гостем, и кото­ро­го я все­гда готов принять.