Если бы каждый инструмент мог исполнять свойственную ему работу по приказанию или по собственному влечению, как создания Дедала двигались сами собой или как треножники Гефеста отправлялись по собственному побуждению на священную работу, – если бы челноки ткача ткали таким же образом сами собой, то мастеру не надо было бы помощников, а господину — рабов.
Аристотель
Освобождение труда — сверхзадача, которую ставили перед собой все революционеры прошедших эпох. Эта благородная идея позволила в своё время марксизму стать универсальной платформой, на которой общались протестные элементы всего человечества. Тезисы об отчуждении, империализме, капиталистах и угнетении трудящихся могут быть одинаково поняты в латифундиях, цехах Манчестера и шахтах Конго, а разговоры о «православии и особом пути» уже больше похожи на софт для региональной сырьевой бюрократии.
Просчётом в построениях марксистов выступил основополагающий принцип, гласящий, что труд должен быть освобожден от отчуждающих структур капитала и социума, в то время как труд должен быть освобожден от человека.
Капитал эмансипирует себя от трудящихся, проводя интенсивную замену производственных сил с дешевых рабочих рук третьего мира на высокопроизводительные автоматизированные силы машин.
Всевозможное, присущее этому процессу, гуманитарное нытьё о росте безработицы, кризисах и прочих бедах оставим работникам и экспонатам зоопарка.
Автоматизированный труд — идеал Золотого Века, к которому мы, как вид, ещё только начинаем приближаться.
И греки также в эпоху расцвета питали к труду одно только презрение: работать разрешалось одним лишь рабам, свободный же человек знал только гимнастику тела и духовные наслаждения. Это было время Аристотеля, Фидия, Аристофана, – время, когда кучка храбрецов при Марафоне уничтожила полчища Азии, которую вскоре после этого завоевал Александр. Философы древности внушали презрение к труду, который, по их учению, унижает свободного человека; поэты воспевали леность, этот дар богов: «О Мелибей, бог дал нам эту праздность», – поёт Виргилий.
Поль Лафарг
Право на лень

Герман Греф недавно довёл до россиян, которые ещё в прошлом году были увлечены Пасхой больше, чем Днём Космонавтики, важный тезис: каменный век закончился не потому, что закончились камни.
Для проведения структурных реформ общества требуется новая технологическая революция, которая попросту невозможна. Никакие реки крови, смены элит, революции и войны не помогут России — архаичному сырьевому милитаристскому государству. В истории так бывает — здесь есть безвозвратно проигравшие, и российская государственность в их числе.
Всё, что нам остаётся, это пытаться устроиться поудобнее на периферии цивилизации, наблюдая за тем, как планетарный тренд на демонтаж региональных элит и принадлежащих им национальных государств будет набирать обороты.
На место пищевым пирамидам чиновничества, занятого торговлей процедурами, придут машины корпораций, обслуживающих общество с технической стороны. Головные офисы дзайбацу будут расположены далеко отсюда, что освободит наше общество от метастазов гомофобии, религиозности и прочих культурных артефактов каменного века, заложенных рабовладельческой и лагерной системами управления. Либо Никитчук, либо Тьюринг. Третьего не дано.
Исчезнут также такие вещи, как государственные монополии на рынке магических и обрядовых услуг, вроде РПЦ, или такие аттракционы доброй воли, как ВАЗ.
Дзайбацу будет невыгодна эксплуатация местного населения, а значит, курс будет взят на доктрину мягкого вымирания, негативный эффект которой восполнится автоматизацией производственных сил.
Медленная утилизация архаичного населения, состоящего в основном из потомков крепостных крестьян и колхозников, не желающего расставаться со своим неолитическим софтом — неизбежность, воплощение которой уже началось.
Природа не создала ни сапожников, ни кузнецов; подобные занятия унижают людей, которые ими занимаются: низких наёмников, несчастных без имени, которые вследствие своего положения лишены даже политических прав.
Платон
Республика

Ежегодно в России на дорогах погибает 30 000 человек. Жертвы среди населения сопоставимы с военными, и это не считая тех, кто получает увечья и становится инвалидами.
Коррупция же на дорогах имеет структурный характер, выполняя архаичные функции феодального кормления местных властей и автоинспекторов, создающих максимально негативные условия для движения товаров и услуг. Так, например, перевозка негабаритного груза по дорогам России сопровождается немыслимым количеством бюрократических проволочек, закладывая «откаты» на каждом этапе, что, в конечном счёте, отражается на ценообразовании для конечного потребителя.
Во многом причины инфраструктурного кризиса в Евразии обусловлены человеческим фактором.
Пресловутая система «Платон» это только вишенка на торте, состоящего из штрафстоянок, разрешений на проезд, армии надзорщиков, дорожных налогов и самой большой в Европе стоимости строительства новых дорог – опять же, исключительно по коррупционным причинам.
Если кто-то имеет в себе слабость представлять профессиональных водил потерпевшими и жертвами, то ему лучше оставить эту наивность. Воровство дизтоплива в сговоре с работниками АЗС, пьянство за рулём, подлог данных одометра, спрос на придорожную проституцию – это только мелкие прегрешения «простых водил». За весь этот банкет всё равно платим мы.
Источником коррупции выступает никто иной, как наш хороший знакомый — внутренний примат — удаление которого от техносферы является борьбой за видовое достоинство. Транспорт должен стать уделом ИИ, инженеров, механиков, программистов и прочих «когнитариев», что хорошо понимают на Западе, создавая самоуправляемые машины и весь необходимый софт. Уже при нашей жизни мы попрощаемся с водилами и дальнобойщиками, а значит и с сотрудниками ГИБДД, которые будут вынуждены уступить свои функции программистам и инженерам.
Восстание таксистов против Uber в Европе, как и восстание дальнобойщиков против «Платона» — это первые конвульсии отжившего своё.
Торговцы китовым жиром, использовавшимся для освещения американских городов, тоже поначалу не принимали Эдисона всерьёз, как некоторые покорители космоса от бюджета не поняли, с кем имеют дело, когда услышали об Илоне Маске.
Так дело дойдёт и до закрытия радио «Шансон», а каждый «Голубой Огонёк» может стать последним.
Свобода в Сети и децентрализация производственных отношений, после взятия полного контроля над атомарным уровнем, откроют путь к анархо-трансгуманизму, наносоциализму и прочим атрибутам «новой земли и нового неба»™. Это станет хорошим ответом на возможные реакции ветхого человечества, которые неизбежно последуют.
Но на этот раз у них не получится просто украсть язык и стиль, потому что в отдельно взятой стране Сингулярность не построить.
Призрак бродит по сетям — калифорнийский призрак .comмунизма.