Dark Right: Бэтмен взгляд справа

Бэтмен: Начало

В «Бэт­мене: Нача­ло» (2005) и его сикве­ле «Тем­ный рыцарь» (2008), режис­сер Кри­сто­фер Нолан поры­ва­ет с вуль­гар­ным сти­лем ран­них филь­мов о Бэт­мене, вме­сто это­го фоку­си­ру­ясь на раз­ви­тии пер­со­на­жей и про­ра­бот­кой их моти­ва­ций. Это дела­ет оба филь­ма пси­хо­ло­ги­че­ски тем­ны­ми, а так­же интел­лек­ту­аль­но и эмо­ци­о­наль­но неот­ра­зи­мы­ми.
У Нола­на пре­вос­ход­ные сце­на­рии. Я был разо­ча­ро­ван, узнав, что Дэвид Бори­а­наз, на мой взгляд обла­да­ю­щий иде­аль­ной внеш­но­стью, был выбран на роль Бэт­ме­на вплоть до того, пока эту роль не отда­ли Кри­сти­а­ну Бэй­лу. Но бэй­лов­ско­го Бэт­ме­на труд­но осуж­дать. Воз­мож­но, он слиш­ком смаз­лив. Но он обла­да­ет интел­лек­том, эмо­ци­о­наль­но сло­жен, у него геро­и­че­ское тело­сло­же­ние — все необ­хо­ди­мое для вопло­ще­ния Бэт­ме­на в жизнь. (Преды­ду­щие Бэт­ме­ны — Адам Уэст, Май­кл Китон и Джордж Клу­ни — были про­сто посме­ши­щем, но Вэл Кил­мер был инте­рес­ным кан­ди­да­том).
В «Бэт­мене: Нача­ло» так­же сня­лись Май­кл Кейн, Гэри Олд­ман, Лиам Нисон, Кил­ли­ан Мер­фи, Кен Вата­на­бе, Рут­гер Хау­эр и Мор­ган Фри­ман в роли одно­го из тех бле­стя­щих тем­но­ко­жих изоб­ре­та­те­лей и настав­ни­ков для запу­тав­ших­ся белых (частое явле­ние в науч­ной фан­та­сти­ке). В «Тем­ном рыца­ре» Бэйл, Кейн, Олд­ман, Мер­фи и Фри­мен воз­вра­ща­ют­ся, а бес­смерт­ный Хит Леджер игра­ет Джо­ке­ра.
«Бэт­мен: Нача­ло» состо­ит из трех частей. В пер­вой части мы раз­ры­ва­ем­ся меж­ду Брю­сом Уэй­ном, нахо­дя­щем­ся в Китае, и вос­по­ми­на­ни­я­ми о том, что его туда при­ве­ло. Я пре­зи­раю кли­ше, кото­рое сего­дня выда­ет­ся за «пси­хо­ло­гию» в попу­ляр­ной куль­ту­ре, а имен­но кли­ше, кото­рое гла­сит, что про­сле­дить за иска­же­ни­я­ми пси­хи­ки мож­но вплоть до пер­вич­ной трав­мы. Пото­му я был раз­дра­жен, узнав, что моло­дой Брюс Уэйн стал одер­жим лету­чи­ми мыша­ми, когда упал в коло­дец, киша­щий ими, и что стал бор­цом с пре­ступ­но­стью, пото­му что его бога­тых роди­те­лей у него на гла­зах застре­лил гра­би­тель. Пре­сле­ду­е­мый эти­ми трав­ма­ти­че­ски­ми вос­по­ми­на­ни­я­ми, мил­ли­ар­дер Брюс Уэйн бро­сил уче­бу в Прин­стоне, что­бы погру­зить­ся в пре­ступ­ный мир, в кон­це кон­цов ока­зав­шись в жесто­кой тюрь­ме в Крас­ном Китае.
Уэй­на осво­бож­да­ет таин­ствен­ный мистер Дюкард — его игра­ет импо­зант­ный и хариз­ма­тич­ный Лиам Нисон — кото­рый руко­во­дит его обу­че­ни­ем в таин­ствен­ной гима­лай­ской кре­по­сти, управ­ля­е­мой «Лигой Теней», древним орде­ном вои­нов-аске­тов под пред­во­ди­тель­ством Ра’с аль Гула (Кен Вата­на­бе). Лига сле­ду­ет тра­ди­ци­он­но­му уче­нию о цик­лич­ном дви­же­нии исто­рии, начи­ная с Золо­то­го века, пере­хо­дя в Тем­ный век, кото­рый затем при­хо­дит в упа­док и сме­ня­ет­ся новым Золо­тым веком. Мис­сия Лиги Теней заклю­ча­ет­ся в том, что­бы появить­ся в тот момент, когда циви­ли­за­ция достиг­ла нади­ра ¹ раз­ло­же­ния и вот-вот падет, а затем под­толк­нуть ее. (Излишне гово­рить, что у них нет соб­ствен­но­го сай­та или стра­ни­цы в Facebook. Так­же к ним нель­зя при­со­еди­нить­ся, отпра­вив им чек).
Обу­че­ние в Лиге зака­ля­ет и тело, и дух. Сутью духов­но­го пути явля­ет­ся кон­фрон­та­ция со сво­и­ми глу­бо­чай­ши­ми стра­ха­ми при помо­щи гал­лю­ци­но­ге­на, полу­чен­но­го из одно­го гима­лай­ско­го цвет­ка, и пре­одо­ле­ние этих стра­хов. В силь­ной и поэ­тич­ной три­ум­фаль­ной сцене Брюс Уэйн бес­страш­но сто­ит посре­ди огром­но­го роя лету­чих мышей. Когда я уви­дел дан­ную сце­ну впер­вые, я не понял зна­че­ния этой транс­фор­ма­ции, кото­рая по сути явля­ет­ся скры­той кри­ти­кой пси­хо­ло­гии «трав­мы», посколь­ку трав­мы пока­за­ны в конеч­ном сче­те поверх­ност­ны­ми по срав­не­нию с геро­и­че­ской силой, поз­во­ля­ю­щей высто­ять перед лицом бури. Кро­ме того, это пол­но­стью соот­вет­ству­ет убеж­де­нию, что при­ро­да в конеч­ном сче­те силь­нее вос­пи­та­ния.
Брюс Уэйн при­ни­ма­ет обу­че­ние Лиги, но в ито­ге откло­ня­ет их мис­сию. Он счи­та­ет, что раз­ло­же­ние мож­но обра­тить вспять. Он верит в про­гресс. Он и Дюкард сра­жа­ют­ся. Ра’с Аль Гул убит. Кре­пость взры­ва­ет­ся. Уэйн сбе­га­ет, спа­сая жизнь Дюкар­да. После это­го он вызы­ва­ет лич­ный само­лет и воз­вра­ща­ет­ся в Гот­эм-Сити.
Во вто­рой части Брюс Уэйн ста­но­вит­ся Бэт­ме­ном. Доста­точ­но любо­пыт­но, что Бэт­мен сто­ит гораз­до бли­же к ниц­ше­ан­ской идее о Сверх­че­ло­ве­ке, неже­ли Супер­мен. Супер­мен на самом деле не чело­век. Он про­сто похож на нас. Его силы про­сто «даны» ему. Но Сверх­че­ло­век Ниц­ше — это чело­век, кото­рый дела­ет себя чем-то бо́льшим, неже­ли то, что чело­век из себя пред­став­ля­ет. Брюс Уэйн поко­ря­ет при­ро­ду: как свою соб­ствен­ную, так и окру­жа­ю­щий его мир. Как чело­век он дела­ет себя чем-то боль­шим, чем чело­век.
Одна­ко с мораль­ной точ­ки зре­ния Бэт­мен не явля­ет­ся Übermensch, посколь­ку по-преж­не­му пора­бо­щен сен­ти­мен­таль­ным пред­став­ле­ни­ем о том, что каж­дая чело­ве­че­ская жизнь име­ет какую-то врож­ден­ную цен­ность. Он не видит, что эта мораль ниве­ли­ру­ет цен­ность его соб­ствен­ных дости­же­ний. Бэт­мен может быть выстра­дан толь­ко в том слу­чае, если он слу­жит тем, кто ниже его. Уни­вер­саль­ные пра­ва чело­ве­ка — равен­ство — внут­рен­нее досто­ин­ство — свя­тость каж­до­го спер­ма­то­зо­и­да: эти идеи лицен­зи­ру­ют под­чи­не­ние и, в конеч­ном сче­те, уни­что­же­ние все­го, что ниже или выше чело­ве­че­ства. Это не про­сто смерт­ный при­го­вор при­ро­де, как утвер­жда­ет Пент­ти Лин­ко­ла ². Это смерт­ный при­го­вор чело­ве­че­ско­му совер­шен­ству, высо­кой куль­ту­ре, все­му тому, что в чело­ве­ке ука­зы­ва­ет на то, что выше чело­ве­ка.
Конеч­но, у гума­ни­сти­че­ской эти­ки Бэт­ме­на есть пре­де­лы. В част­но­сти, мы видим их, когда он, раз­би­вая и кру­ша поли­цей­ские маши­ны, про­би­вая сте­ны, про­но­сясь над кры­ша­ми, уди­ра­ет от пого­ни на Бэт­мо­би­ле. Пла­ни­ру­ет ли Брюс Уэйн воз­ме­стить ущерб доб­рым граж­да­нам Гот­э­ма, или все же здесь всту­па­ет в силу выс­шая мораль?
Во вто­рой части Бэт­мен начи­на­ет наво­дить поря­док в Гот­эме, рас­кры­вая и рас­пу­ты­вая слож­ный заго­вор. В части тре­тьей мы узна­ем, кто за ним сто­ит: Лига Теней. Мы так­же узна­ем, что пер­со­наж Нисо­на Дюкард — насто­я­щий Ра’с аль Гул, и что он вме­сте с Лигой при­был в Гот­эм, нахо­дя­щий­ся на гра­ни ката­стро­фы, что­бы покон­чить с ним. Конеч­но же, Бэт­мен спа­са­ет поло­же­ние, и Гот­эму поз­во­ле­но, при­хра­мы­вая, и даль­ше раз­ла­гать­ся, пока его жите­ли под­ни­ма­ют взо­ры к сия­ю­щим мира­жам надеж­ды и веч­но­го про­грес­са, кото­рые соблаз­ня­ют и оча­ро­вы­ва­ют и их защит­ни­ка тоже.
«Бэт­мен: Нача­ло» — мрач­ный и серьез­ный фильм, сдоб­рен­ный лег­ким юмо­ром. Он осле­пи­те­лен. Сце­на­рий филь­ма был напи­сан в соав­тор­стве Кри­сто­фе­ром Нола­ном и режис­се­ром-сце­на­ри­стом Дэвид Гой­е­ром. В сце­на­рии есть несколь­ко полит­кор­рект­ных дета­лей, таких как Мор­ган Фри­ман (хотя я счи­таю, что Мор­га­на Фри­ма­на невоз­мож­но не любить) и тот факт, что один из пред­ков Уэй­на был або­ли­ци­о­ни­стом, но, по сути, ниче­го кра­моль­но­го.
В «Бэт­мене: Нача­ло» затро­ну­ты мно­гие из тем, кото­рые я уже рас­крыл в моих рецен­зи­ях на «Хелл­боя» и «Хелл­боя II» ³ Гильер­мо дель Торо. Опять же, похо­же на то, что зло­деи, при­дер­жи­ва­ют­ся тра­ди­ци­о­на­лист­ско­го, цик­ли­че­ско­го взгля­да на исто­рию; они счи­та­ют, что у исто­рия дви­жет­ся по нис­хо­дя­щей, что мы живем в Тем­ный век, и что Золо­той век насту­пит толь­ко тогда, когда с Тем­ным будет покон­че­но. Они хотят под­ста­вить свои пле­чи к коле­су вре­ме­ни. То, что пада­ет, сле­ду­ет толк­нуть. Герои, напро­тив, верят в про­гресс. Они счи­та­ют, что мож­но жить в луч­шем мире, если осно­вой ему ста­нет мир уже суще­ству­ю­щий.
Это весь­ма эле­гант­ное и абсо­лют­но ради­каль­ное про­ти­во­по­став­ле­ние, кото­рое мож­но исполь­зо­вать для созда­ния дра­ма­ти­че­ско­го кон­флик­та, став­ки в кото­ром доволь­но вели­ки. Какая борь­ба может быть более захва­ты­ва­ю­щей, чем борь­ба тех, кто хочет уни­что­жить мир, про­тив тех, кото­рые хотят его спа­сти?
В свя­зи с этим воз­ни­ка­ет оче­вид­ный вопрос: Кто в Гол­ли­ву­де читал Рене Гено­на и Юли­уса Эво­лу, или, в слу­чае с «Хелл­бо­ем» — Савит­ри Деви и Миге­ля Сер­ра­но? Ведь кто-то внут­ри это­го чуди­ща ясно осо­зна­ет, что вое­ни­зи­ро­ван­ный тра­ди­ци­о­на­лизм — это вос­ста­ние про­тив совре­мен­но­го мира в выс­шей стадии.

Counter-Currents/North American New Right,
September 23, 2010

Темный рыцарь

В рецен­зии на «Бэт­мен: Нача­ло» Кри­сто­фе­ра Нола­на я утвер­ждал, что фильм порож­да­ет дра­ма­ти­че­ский кон­фликт, став­ки в кото­ром весь­ма и весь­ма вели­ки: раз­ру­ше­ние совре­мен­но­го мира (оли­це­тво­ре­ни­ем кото­ро­го явля­ет­ся Гот­эм-сити) тра­ди­ци­о­на­лист­ской «Лигой теней» про­тив его сохра­не­ния и «про­грес­сив­но­го» улуч­ше­ния Бэт­ме­ном.
Я так­же утвер­ждал, что пре­вра­ще­ние Бэт­ме­на в ниц­ше­ан­ско­го Übermensch было непол­ным, посколь­ку тот все еще при­ни­мал гос­под­ству­ю­щую эга­ли­тар­но-гума­ни­сти­че­скую эти­ку, кото­рая обес­це­ни­ва­ла его сверх­че­ло­ве­че­ские стрем­ле­ния и дости­же­ния, даже когда Бэт­мен ста­вил их на служ­бу малень­ким оби­та­те­лям Гот­э­ма.
Этот скры­тый кон­фликт меж­ду ари­сто­кра­ти­че­ской и эга­ли­тар­ной эти­кой ста­но­вит­ся явным в захва­ты­ва­ю­щем сикве­ле Нола­на «Тем­ный рыцарь», кото­рый, без­услов­но, явля­ет­ся вели­чай­шим филь­мом о суперз­ло­де­ях в исто­рии. (Самым луч­шим филь­мом о супер­ге­ро­ях дол­жен быть фильм Зака Снай­де­ра «Хра­ни­те­ли».)

Фило­соф­ствуя Динамитом

Насто­я­щая звез­да «Тем­но­го рыца­ря» — это Хит Леджер в роли Джо­ке­ра. Джо­кер — ниц­ше­а­нец. Во всту­пи­тель­ной сцене он заим­ству­ет у Ниц­ше афо­ризм «Все, что меня не уби­ва­ет, дела­ет меня силь­нее», при­да­вая ему изю­мин­ку: «Я счи­таю, что все, что не уби­ва­ет тебя, про­сто дела­ет тебя…страннее». Сле­дуя Ниц­ше, кото­рый фило­соф­ство­вал моло­том, Джо­кер фило­соф­ству­ет ножа­ми, а так­же «дина­ми­том, поро­хом и…бензином!»
Да, он пре­ступ­ник. Фак­ти­че­ски, без­жа­лост­ный и бес­прин­цип­ный серий­ный убий­ца. Но он счи­та­ет, что «Гот­эм заслу­жи­ва­ет пре­ступ­ни­ка получ­ше, и я соби­ра­юсь дать его им. Дело не в день­гах. Дело в посла­нии. Все сго­ра­ет». Этим Джо­кер похож на дру­го­го ниц­ше­ан­ца, Уна­бом­бе­ра, кото­рый фило­соф­ство­вал с помо­щью взрыв­чат­ки, посколь­ку тоже хотел оста­вить посла­ние.
Посла­ние Джо­ке­ра обна­жа­ет пусто­ту царя­щих цен­но­стей. Его цель — это пере­оцен­ка цен­но­стей. Хотя вна­ча­ле он и хочет убить Бэт­ме­на, он при­хо­дит к тому, что начи­на­ет видеть в нем род­ствен­ную душу, аль­тер-эго: собра­та-сверх­че­ло­ве­ка, собра­та-уро­да, кото­рый все еще тра­ги­че­ски свя­зан с гума­ни­сти­че­ской мора­лью. Рас­смот­рим этот диа­лог:
Бэт­мен: Поче­му ты хочешь убить меня?
Джо­кер: Я не хочу уби­вать тебя! Что я без тебя буду делать? Сно­ва обво­ро­вы­вать мафию? Нет, нет. НЕТ! Нет. Ты…ты…дополняешь меня.
Бэт­мен: Ты тварь, уби­ва­ю­щая за день­ги.
Джо­кер: Не гово­ри как один из них. Ты не один из них! Даже если тебе хочет­ся быть таким. Для них ты про­сто фрик, как и я! Ты нужен им сей­час, но, когда пере­ста­нешь быть нуж­ным, они изго­нят тебя, как про­ка­жен­но­го! Пони­ма­ешь, их мораль, их кодекс — это дур­ная шут­ка, бро­шен­ная при пер­вой опас­но­сти. Они хоро­ши лишь настоль­ко, насколь­ко поз­во­ля­ет им мир. Я пока­жу тебе. Когда дела ста­нут пло­хи, эти…эти циви­ли­зо­ван­ные люди, они съе­дят друг дру­га. Видишь, я не монстр. Я про­сто опе­ре­жаю собы­тия.
Джо­кер может хотеть осво­бо­дить Бэт­ме­на, но его любовь жесто­ка. Его тера­пия преду­смат­ри­ва­ет убий­ство невин­ных, а затем дела­ет мише­нью кого-то, кого Бэт­мен любит.

Смерть, Под­лин­ность и Свобода

Не толь­ко экс­цен­трич­ные наря­ды лежат в осно­ве род­ства, кото­рое Джо­кер усмат­ри­ва­ет меж­ду ним и Бэт­ме­ном. В осно­ве род­ства — их отно­ше­ние к смер­ти. Джо­кер немно­го экзи­стен­ци­а­лист в те момен­ты, когда речь захо­дит о смер­ти: «В свои послед­ние мину­ты люди пока­зы­ва­ют, кто они на самом деле». Боль­шин­ство людей боят­ся смер­ти боль­ше все­го на све­те. Поэто­му они бегут от нее, пред­став­ляя свою смерть где-то «там», в буду­щем их ожи­да­ю­щую. Но если смерть у вас лишь одна, и она где-то в буду­щем, то пря­мо сей­час чело­век бес­смер­тен. А бес­смерт­ные суще­ства могут поз­во­лить себе жить глу­по и непод­лин­но. Люди ста­но­вят­ся насто­я­щи­ми толь­ко тогда, когда стал­ки­ва­ют­ся со смер­тью, и обыч­но они откла­ды­ва­ют это до послед­не­го.
Джо­кер осо­зна­ет, что есть нечто страш­нее смер­ти. Это жизнь без сво­бо­ды и под­лин­но­сти.
Джо­кер пони­ма­ет, что смерть — это не что-то, что ждет его где-то в буду­щем. Это то, что он посто­ян­но носит в себе. Ему не нуж­но memento mori [лат. «пом­нить о смер­ти»]. Он чув­ству­ет бие­ние соб­ствен­но­го серд­ца.
Он живет каж­дым мгно­ве­ни­ем, посколь­ку ему извест­но, что он может в любой момент уме­реть.
Он готов уме­реть в любой момент. Под­бра­сы­вая монет­ку, он при­ни­ма­ет пред­ло­же­ние Хар­ви Ден­та убить его. Он заяв­ля­ет, что готов взо­рвать себя, что­бы отпуг­нуть тем­но­ко­же­го ганг­сте­ра Гэм­бо­ла — и все ему верят. Он при­зы­ва­ет Бэт­ме­на сбить его, что­бы пре­по­дать тому урок.
По его мне­нию, готов­ность Джо­ке­ра уме­реть в любой момент может быть его лицен­зи­ей на то, что­бы уби­вать в любой момент.
Джо­кер может при­нять свою смерт­ность, пото­му что он научил­ся ее не боять­ся. Более того, он полю­бил ее, пото­му что она — осно­ва его внут­рен­ней сво­бо­ды. Когда Бэт­мен пыта­ет­ся выбить из Джо­ке­ра инфор­ма­цию, тот про­сто сме­ет­ся: «У тебя ниче­го нет, тебе нечем мне угро­жать. Нече­го делать со всей тво­ей силой». Бэт­мен бес­си­лен про­тив него, пото­му что Джо­кер под­го­тов­лен к смер­ти.
Веро­ят­но, по ошиб­ке, Джо­кер чув­ству­ет, что Бэт­мен может достичь такой же сво­бо­ды. Что же Бэт­ме­на может сдер­жи­вать? Может быть, его убеж­ден­ность в свя­то­сти самой жиз­ни? В «Бэт­мене: Нача­ло» Брюс Уэйн поры­ва­ет с Лигой теней, посколь­ку отка­зы­ва­ет­ся от финаль­ной ини­ци­а­ции: лише­ния дру­го­го чело­ве­ка жиз­ни. Далее здесь же он отка­зы­ва­ет­ся уби­вать Ра’с аль Гула (при этом лице­мер­но поз­во­ля­ет ему уме­реть). В «Тем­ном рыца­ре» Бэт­мен отка­зы­ва­ет­ся уби­вать Джо­ке­ра. Если это и есть навяз­чи­вая идея Бэт­ме­на, Джо­кер научит его тому, что жить более-чем-чело­ве­че­ской жиз­нью мож­но толь­ко в том слу­чае, если тот заме­нит любовь к обыч­ной жиз­ни любо­вью к осво­бо­ди­тель­ной смерти.

Мно­гие пре­ступ­ле­ния Джо­ке­ра могут быть истол­ко­ва­ны как мораль­ные экс­пе­ри­мен­ты и наставления.

1. Когда Джо­кер лома­ет бильярд­ный кий и бро­са­ет его трем остав­шим­ся в живых при­спеш­ни­кам Гэм­бо­ла, гово­ря им, что он про­во­дит «отбо­роч­ный тур», и что толь­ко один из них (то есть выжив­ший) может «при­со­еди­нить­ся к нашей бан­де», он про­ти­во­по­став­ля­ет их нрав­ствен­ные угры­зе­ния инстинк­там выжи­ва­ния. Тот, у кого мень­ше угры­зе­ний сове­сти или у кого силь­нее воля к выжи­ва­нию, име­ет преимущество.
2. Джо­кер гото­вит ко взры­ву два кораб­ля, один из кото­рых запол­нен пре­ступ­ни­ка­ми, а дру­гой — доб­ры­ми малень­ки­ми гот­эм­ца­ми. На каж­дом кораб­ле есть дето­на­тор от дру­го­го, и гово­рит им, что, если одна груп­па не решит взо­рвать дру­гую до полу­но­чи, он взо­рвет оба кораб­ля. И сно­ва: он про­ти­во­по­став­ля­ет нрав­ствен­ные угры­зе­ния сове­сти инстинк­там выжи­ва­ния.
   Резуль­та­ты неуте­ши­тель­ны. Доб­рые люди не могут дей­ство­вать без голо­со­ва­ния, и, когда они голо­су­ют за взрыв дру­го­го кораб­ля, ни у одно­го из них не хва­та­ет муже­ства дове­сти дело до кон­ца. Они ско­рее умрут, чем лишат жиз­ни дру­гих, и это явно не отто­го, что они побе­ди­ли свой страх смер­ти, а попро­сту от недо­стат­ка чисто живот­ной силы, воли к вла­сти. Их мораль исто­щи­ла их. Они не счи­та­ют, что у них есть пра­во жить за счет дру­гих. Или, что еще хуже, — они все живут за счет дру­гих. Вся эта Систе­ма — это поеда­ние друг дру­га. Но никто из них не при­зна­ет­ся в этом перед дру­ги­ми.
   Бэт­мен интер­пре­ти­ру­ет это как знак того, что люди «гото­вы пове­рить в доб­ро…», то есть, как неправо­ту Джо­ке­ра, утвер­жда­ю­ще­го что «когда дела ста­нут пло­хи, эти… эти циви­ли­зо­ван­ные люди, они съе­дят друг дру­га». Джо­кер наде­ял­ся вер­нуть чрез­мер­но соци­а­ли­зи­ро­ван­ных людей обрат­но к живот­ной виталь­но­сти, и потер­пел неуда­чу. С био­ло­ги­че­ской точ­ки зре­ния, поедать друг дру­га, несо­мнен­но, полез­нее, чем пас­сив­но и мас­со­во идти на смерть.
3. Джо­кер совер­ша­ет серию убийств, что­бы заста­вить Бэт­ме­на снять мас­ку и сдать­ся. Таким обра­зом, Бэт­мен дол­жен выби­рать: отка­зать­ся от сво­ей мис­сии или про­дол­жать ее ценой жиз­ней отдель­ных людей. Если он выбе­рет про­дол­жать, ему при­дет­ся рас­смат­ри­вать жерт­вы Джо­ке­ра как необ­хо­ди­мое закла­ние ради обще­го бла­га, что озна­ча­ет, что у людей нет абсо­лют­ных прав, кото­рые пере­ве­ши­ва­ют их жерт­ву ради общества.
4. Джо­кер вынуж­да­ет Бэт­ме­на выби­рать меж­ду спа­се­ни­ем жиз­ни Рэй­чел Доуз, жен­щи­ны, кото­рую он любит, или Хар­ви Ден­та, иде­а­ли­сти­че­ско­го госу­дар­ствен­но­го слу­жа­ще­го. Если истин­ная цель Бэт­ме­на — слу­жить обще­му бла­гу, то он дол­жен выбрать Ден­та. Но тот выби­ра­ет Доуз, пото­му что любит ее. Впро­чем, его разыг­ра­ли. Джо­кер ска­зал ему, что Доуз нахо­дит­ся в рас­по­ло­же­нии Ден­та, поэто­му Бэт­мен в ито­ге все рав­но спа­са­ет Ден­та. Когда Бэт­мен гово­рит Джо­ке­ру, что у него есть «одно пра­ви­ло» (пред­по­ло­жи­тель­но, не уби­вать), Джо­кер отве­ча­ет, что ему при­дет­ся нару­шить это пра­ви­ло, если он хочет спа­сти одно­го из них, пото­му что он может спа­сти одно­го, толь­ко дав уме­реть другому.
5. Когда Бэт­мен мчит­ся к Джо­ке­ру на Бэт­цик­ле, Джо­кер драз­нит его: «Сбей меня, сбей меня, давай, я хочу, что­бы ты сбил меня». Джо­кер сво­бо­ден, и готов уме­реть в этот самый момент. Бэт­мен, одна­ко, не может заста­вить себя убить его. Он откло­ня­ет­ся от кур­са и раз­би­ва­ет­ся. Джо­кер готов уме­реть, что­бы научить Бэт­ме­на про­сто уби­вать из здо­ро­во­го живот­но­го гне­ва, без вся­ких рас­суж­де­ний о пра­вах, про­цес­су­аль­ных нор­мах и про­чей мора­ли­за­тор­ской чепухи.
6. Поз­же в филь­ме Бэт­мен спа­са­ет Джо­ке­ра от гибе­ли. Он мог бы про­сто дать ему уме­реть, как он сде­лал это с Ра’с аль Гулом. Джо­кер гово­рит: «О, ты. Ты про­сто не мог меня отпу­стить, да? Вот что про­ис­хо­дит, когда неудер­жи­мая сила наты­ка­ет­ся на недви­жи­мый объ­ект. Ты дей­стви­тель­но непод­куп­ный, не так ли?…Ты не убьешь меня из како­го-то неумест­но­го чув­ства соб­ствен­ной пра­вед­но­сти. И я не убью тебя, пото­му что ты попро­сту слиш­ком забав­ный. Я думаю, нам с тобой суж­де­но веч­но зани­мать­ся этим». И сно­ва воз­ни­ка­ет ощу­ще­ние, что Джо­кер был бы рад уме­реть про­сто для того, что­бы встрях­нуть Бэт­ме­на от его «неумест­но­го чув­ства соб­ствен­ной пра­вед­но­сти».
   Он рис­ку­ет быть похо­жим на Зага­доч­ни­ка:
   Q: Как вы назы­ва­е­те чело­ве­ка, кото­рый готов уме­реть, что­бы отсто­ять фило­соф­скую точ­ку зре­ния?
   A: Философ.

Мате­ри­а­ли­сти­че­ская мораль про­тив Аристократической

Совре­мен­ное мате­ри­а­ли­сти­че­ское обще­ство зиждет­ся на двух осно­во­по­ла­га­ю­щих прин­ци­пах: ничто не может быть хуже смер­ти, и ничто не может быть луч­ше богат­ства. Ари­сто­кра­ти­че­ское обще­ство осно­ва­но на прин­ци­пах, что есть вещи хуже смер­ти и луч­ше богат­ства. Бес­че­стие и раб­ство хуже смер­ти. А честь и сво­бо­да луч­ше, чем богат­ство.
Мы уже уви­де­ли, что Джо­кер боит­ся смер­ти мень­ше, чем непод­лин­ной и несво­бод­ной жиз­ни. В одной из самых запо­ми­на­ю­щих­ся сцен филь­ма он демон­стри­ру­ет свой взгляд на богат­ство. Место дей­ствия — трюм кораб­ля. Здесь нава­ле­на насто­я­щая гора денег. Джо­кер толь­ко что нашел клад с день­га­ми мафии, за что полу­чит поло­ви­ну. На вер­шине кучи — свя­зан­ный мистер Лау, отмы­ва­тель денег, кото­рый пытал­ся ускольз­нуть с ними.
Один из ганг­сте­ров спра­ши­ва­ет Джо­ке­ра, что он будет делать со все­ми его день­га­ми. Тот отве­ча­ет: «Я чело­век про­стых вку­сов. Я люб­лю дина­мит, порох и…бензин». В этот момент его при­спеш­ни­ки обли­ва­ют день­ги бен­зи­ном. Джо­кер про­дол­жа­ет: «И зна­е­те, что эти вещи объ­еди­ня­ет? Они деше­вые». Затем он зажи­га­ет костер и обра­ща­ет­ся к ганг­сте­ру: «Все, о чем ты забо­тишь­ся это день­ги. Гот­эм заслу­жи­ва­ет пре­ступ­ни­ков получ­ше, и я соби­ра­юсь их ему дать».
Ари­сто­кра­ти­че­ская мораль дела­ет доб­ро­де­те­лью пре­вра­ще­ние богат­ства в нечто духов­ное — в честь, пре­стиж или кра­си­вые и бес­по­лез­ные вещи. Обмен богат­ства на духов­ные бла­га демон­стри­ру­ет сво­бо­ду чело­ве­ка от мате­ри­аль­ной необ­хо­ди­мо­сти. Но выс­шей демон­стра­ци­ей сво­бо­ды от мате­ри­аль­ных благ явля­ет­ся их баналь­ное уни­что­же­ние.
Индей­цы тихо­оке­ан­ско­го севе­ро-запа­да прак­ти­ку­ют цере­мо­нию под назва­ни­ем «Пот­лач». Во вре­мя пот­ла­ча вожди пле­ме­ни заво­е­вы­ва­ют авто­ри­тет, раз­да­вая мате­ри­аль­ные бла­га. Одна­ко, когда меж­ду отдель­ны­ми людь­ми воз­ни­ка­ло силь­ное сопер­ни­че­ство, они боро­лись за честь не путем раз­да­чи богатств, а путем их уни­что­же­ния.
Джо­кер прак­ти­ку­ет Пот­лач. Воз­мож­но, высо­чай­шим уни­же­ни­ем явля­ет­ся тот факт, что он упо­ми­на­ет о сжи­га­нии толь­ко сво­ей доли.

Чело­век с планом

Окруж­ной про­ку­рор Гот­э­ма Хар­ви Дент (в испол­не­нии Ааро­на Экхар­та с нор­ди­че­ским архе­ти­пом) — по-насто­я­ще­му бла­го­род­ный чело­век. Он так­же и чело­век с пла­ном. Он не остав­ля­ет ниче­го на волю слу­чая, хотя и при­тво­ря­ет­ся. Он при­ни­ма­ет реше­ния, под­бра­сы­вая моне­ту, но моне­та под­де­ла­на. У нее два авер­са.
Джо­кер похи­ща­ет Хар­ви Ден­та и Рей­чел Доуз и осна­ща­ет их взрыв­чат­кой. Он дает Бэт­ме­ну выбор — спа­сти одно­го из них. Тот бро­са­ет­ся спа­сать Доуз, но вме­сто нее нахо­дит Ден­та. Доуз поги­ба­ет, а Дент полу­ча­ет ужас­ные ожо­ги. Поло­ви­на его лица изуро­до­ва­на, одна сто­ро­на его моне­ты (кото­рая была у Рей­чел) так­же почер­не­ла. Хар­ви Дент стал «Дву­ли­ким».
Джо­кер, разу­ме­ет­ся, тоже чело­век с пла­ном. По прав­де гово­ря, он — гений пре­ступ­но­го мира, вели­чай­ший пла­ни­ров­щик. (В дей­стви­тель­но­сти, один из немно­гих недо­стат­ков это­го филь­ма заклю­ча­ет­ся в том, что тща­тель­но про­ду­ман­ные пла­ны Джо­ке­ра воз­ни­ка­ют без вре­ме­ни на под­го­тов­ку.) Одна­ко, когда Джо­кер наве­ща­ет Ден­та в боль­ни­це, он про­из­но­сит сле­ду­ю­щую речь в ответ на обви­не­ние Ден­та в том, что смерть Рей­чел была частью пла­на Джокера:

«Я дей­стви­тель­но похож на пар­ня с пла­ном? Зна­е­те, кто я? Я пес, бегу­щий за маши­ной. Я бы не знал, что делать, если б догнал. Зна­ешь, я просто…делаю вещи.
У мафии есть пла­ны, у копов есть планы…Знаешь, они пла­ни­ров­щи­ки. Пла­ни­ров­щи­ки, пыта­ю­щи­е­ся кон­тро­ли­ро­вать свои тес­ные мир­ки. Я не пла­ни­ров­щик. Я пыта­юсь пока­зать пла­ни­ров­щи­кам, насколь­ко на самом деле жал­ки их попыт­ки все контролировать…Именно пла­ни­ров­щи­ки при­ве­ли тебя туда, где ты сей­час. Ты был пла­ни­ров­щи­ком, у тебя были пла­ны, и посмот­ри, к чему это при­ве­ло. Я про­сто делал то, что умею луч­ше все­го. Я взял твой малень­кий план и раз­вер­нул его про­тив него само­го. Посмот­ри, что я сде­лал с этим горо­дом с помо­щью несколь­ких бочек бен­зи­на и гор­сти пуль. Хммм?
Знаешь…Знаешь, что я заме­тил? Никто не пани­ку­ет, когда все идет „по пла­ну“. Даже если план чудо­ви­щен! Если зав­тра я ска­жу прес­се, что, напри­мер, одно­го из чле­нов бан­ды застре­лят, или гру­зо­вик с сол­да­та­ми взле­тит на воз­дух, никто не запа­ни­ку­ет, пото­му что это все „часть пла­на“. Но когда я гово­рю, что один малень­кий ста­рый мэр умрет, ну, тогда все теря­ют голо­ву!
Вне­сем немно­го анар­хии. Нарушь уста­нов­лен­ный поря­док, и все будет поверг­ну­то в хаос. Я — носи­тель хао­са. О, и ты зна­ешь, в чем осно­ва хао­са? Он справедлив!»

В бли­жай­ших пла­нах Джо­ке­ра — одур­ма­нить Хар­ви Ден­та, пре­вра­тить гот­эм­ско­го Бело­го рыца­ря Гот­э­ма в безум­но­го убий­цу. «Безу­мие, — гово­рит он, — подоб­но гра­ви­та­ции. Все, что тебе нуж­но — неболь­шой тол­чок». Эта речь и есть тол­чок, и все, что он гово­рит, нуж­но интер­пре­ти­ро­вать учи­ты­вая эту кон­крет­ную цель. Напри­мер, утвер­жде­ние, что хаос «спра­вед­лив», явно отсы­ла­ет к тому, что Дент исполь­зу­ет двух­гла­вую моне­ту, пото­му что отка­зы­ва­ет­ся остав­лять что-либо на волю слу­чая. (Хаос здесь экви­ва­лен­тен слу­чай­но­сти.) В ответ Дент пред­ла­га­ет решить, будет ли Джо­кер жить или умрет, на осно­ве под­бра­сы­ва­ния моне­ты. Джо­кер согла­ша­ет­ся, и моне­та под­бра­сы­ва­ет­ся в поль­зу Джо­ке­ра. Мы не видим, что про­ис­хо­дит, но Джо­кер выхо­дит из игры невре­ди­мым, а Хар­ви Дент пре­вра­ща­ет­ся в Двуликого.

План дей­ствий в чрез­вы­чай­ных ситуациях

Но речь Джо­ке­ра — это не про­сто ложь, направ­лен­ная на то, что­бы выве­сти Ден­та из рав­но­ве­сия. В кон­це кон­цов, Джо­кер дей­стви­тель­но не тот, у кого есть план, и самым ярким дока­за­тель­ством тому слу­жит то, что он ста­вит свою жизнь на кон, под­бра­сы­вая монет­ку. Да, Джо­кер преду­смат­ри­ва­ет любые воз­мож­ные слу­чай­но­сти, но он зна­ет, что самые луч­шие пла­ны не могут устра­нить слу­чай­ность как тако­вую. Но это не страш­но, ведь Джо­кер при­ни­ма­ет слу­чай­ность так же, как и смерть: это прин­цип сво­бо­ды.
Джо­кер вос­ста­ет не толь­ко про­тив нра­вов совре­мен­но­сти, но и про­тив ее мета­фи­зи­ки, гос­под­ству­ю­щей интер­пре­та­ции бытия, а имен­но про­тив того, что мир в конеч­ном сче­те, про­зра­чен для разу­ма и под­да­ет­ся про­ек­ти­ро­ва­нию и кон­тро­лю.
Хай­дег­гер назвал это истол­ко­ва­ние Бытия Gestell ⁴, тер­мин, кото­рый под­ра­зу­ме­ва­ет клас­си­фи­ка­цию и рас­по­ло­же­ние с целью мак­си­ми­за­ции доступ­но­сти, подоб­но кни­гам в хоро­шо упо­ря­до­чен­ной биб­лио­те­ке, про­ну­ме­ро­ван­ные и рас­став­лен­ные по пол­кам, что­бы их мож­но было най­ти и взять по жела­нию. Для совре­мен­но­го чело­ве­ка «быть» озна­ча­ет быть вос­при­им­чи­вым к клас­си­фи­ка­ции, мар­ки­ров­ке, рас­кла­ды­ва­нию по пол­кам и быть доступ­ным таким образом.

Хай­дег­гер счи­тал такой мир бес­че­ло­веч­ным адом, и Джо­кер с ним согла­сен. Когда Джо­ке­ра аре­сто­вы­ва­ют, мы обна­ру­жи­ва­ем, что у него нет ни ДНК, ни отпе­чат­ков паль­цев, что он не посе­щал дан­ти­ста. У него нет ни име­ни, ни адре­са, ни какой-либо иден­ти­фи­ка­ции. Его одеж­да сши­та на заказ, без ярлы­ков. Как гово­рит комис­сар Гор­дон: «В его кар­ма­нах нет ниче­го, кро­ме ножей и ниток». Да, он в систе­ме, но у систе­мы на него ниче­го нет. Она ниче­го о нем не зна­ет. Когда он сбе­жит, никто не зна­ет, где его искать. Он — кни­га без штрих-кода: неклас­си­фи­ци­ро­ван­ная, не уло­жен­ная на пол­ку, недоступная…свободная.
Для Хай­дег­ге­ра путь к сво­бо­де — это раз­мыш­ле­ние о про­ис­хож­де­нии Gestell, кото­рое, как он утвер­жда­ет, в конеч­ном сче­те, зага­доч­но. Поче­му люди нача­ли думать, что все мож­но понять и про­кон­тро­ли­ро­вать? Была ли эта идея при­ду­ма­на несколь­ки­ми людь­ми и затем рас­про­стра­ня­лась в соот­вет­ствии с пла­ном? Хай­дег­гер счи­та­ет, что нет. Gestell — это транс­фор­ма­ция Zeitgeist ⁵, кото­рая не может быть про­сле­же­на вплоть до инди­ви­ду­аль­ных мыс­лей и дей­ствий, но, напро­тив, обу­слав­ли­ва­ет и ведет их. Поэто­му про­ис­хож­де­ние и мощь Gestell оста­ют­ся непо­сти­жи­мы­ми. Gestell — это «Ereignis» ⁶, собы­тие, слу­чай­ность.
Хай­дег­гер пред­по­ла­га­ет, что эти­мо­ло­ги­че­ски «Ereignis» так­же име­ет смысл «овла­де­ва­ния» [«taking hold»] и «захва­ты­ва­ния» [«captivating»]. Неко­то­рые пере­вод­чи­ки пере­во­дят его как «при­сво­е­ние» [«appropriation»] или «обла­да­ние» [«enowning»]. Я пред­по­чи­таю пере­во­дить его как «пора­бо­ще­ние» [«enthrallment»]: совре­мен­ное Бытие вдруг ока­за­лось истол­ко­ва­но неким обра­зом, и мы не зна­ем, поче­му. Это неле­пая слу­чай­ность. Истол­ко­ва­ние про­сто воз­ник­ло. Теперь оно пора­бо­ща­ет нас. Мы не можем его понять. Мы не можем им управ­лять. Оно управ­ля­ет нами. Теперь оно пора­бо­ща­ет нас. Оно управ­ля­ет нами, фор­ми­руя наше пони­ма­ние все­го осталь­но­го. Как нам осво­бо­дить­ся?
Чары рас­се­и­ва­ют­ся, как толь­ко мы осо­зна­ем, что идея Gestell — идея о том, что мы можем все понять и про­кон­тро­ли­ро­вать — сама по себе не может быть поня­та или про­кон­тро­ли­ро­ва­на. Нель­зя постичь про­ис­хож­де­ние идеи о том, что все вещи мож­но понять. Власть идеи о том, что все под­да­ет­ся пла­ни­ро­ва­нию и кон­тро­лю нель­зя под­чи­нить пла­ну или кон­тро­лю. Гос­под­ство идеи, что все необ­хо­ди­мо, что все име­ет при­чи­ну, насту­пи­ло как чистая, ирра­ци­о­наль­ная слу­чай­ность.
Джо­кер стре­мит­ся раз­ру­шить власть Gestell не про­сто раз­мыш­ляя о слу­чай­но­сти, но дей­ствуя исхо­дя из нее, то есть, будучи ирра­ци­о­наль­ной слу­чай­но­стью, будучи носи­те­лем хао­са.
Он вно­сит хаос в свою соб­ствен­ную жизнь, дей­ствуя по при­хо­ти, про­сто «делая вещи», кото­рые не име­ют смыс­ла, как «пес, бегу­щий за маши­ной»: под­бра­сы­вая монет­ку и ста­вя свою жизнь на кон, играя в салоч­ки с Бэт­ме­ном и т.д. Когда Бэт­мен пыта­ет­ся выбить инфор­ма­цию из Джо­ке­ра, тот гово­рит ему, что «един­ствен­ный разум­ный спо­соб жить в этом мире — это жить без пра­вил».
Дво­рец­кий Аль­фред пони­ма­ет сво­бо­ду Джо­ке­ра: «Неко­то­рые люди не ищут ниче­го логич­но­го, вро­де денег. Их нель­зя купить, запу­гать, пере­убе­дить, с ними нель­зя дого­во­рить­ся. Неко­то­рые люди про­сто хотят смот­реть, как мир пыла­ет».
Джо­кер вно­сит хаос в обще­ство, избав­ля­ясь от хват­ки Систе­мы и ломая ее пла­ны.
Он спо­со­бен быть носи­те­лем хао­са бла­го­да­ря сво­е­му отно­ше­нию к смер­ти. Он не боит­ся ее. Он при­ни­ма­ет ее как пер­ма­нент­ную воз­мож­ность. Поэто­му он сво­бо­ден. Его сво­бо­да воз­вы­ша­ет его над Gestell, поз­во­ляя ему смот­реть на него свысока…и сме­ять­ся. Вот поче­му его назы­ва­ют Джокером.

Со всей серьезностью

Мне нра­вит­ся фило­со­фия Джо­ке­ра. Я думаю, он прав. «Но подо­жди­те, — ска­жут неко­то­рые из вас, — Джо­кер — монстр! Хит Леджер утвер­ждал, что Джо­кер — „пси­хо­пат, серий­ный убий­ца, шизо­фре­ник, кло­ун-шизо­фре­ник с нуле­вой эмпа­ти­ей“. Конеч­но, вам не нра­вит­ся чело­век вро­де это­го!».
Но помни­те, мы име­ем дело с Гол­ли­ву­дом. В «сво­бод­ном» обще­стве мы не можем пол­но­стью пода­вить опас­ные исти­ны. Поэто­му мы долж­ны быть при­ви­ты от них. Вот поче­му Гол­ли­вуд поз­во­ля­ет опас­ным исти­нам появ­лять­ся на экране, но толь­ко в устах мон­стров: Дерек Виньярд в «Аме­ри­кан­ской исто­рии X», Трэ­вис Бикл в «Так­си­сте», Билл Мяс­ник в «Бан­дах Нью-Йор­ка», Ра’с аль Гул в «Бэт­мене: Нача­ло», Джо­кер в «Тем­ном рыца­ре» и т.д.
Мы долж­ны научить­ся отде­лять посла­ние от отпра­ви­те­ля, и мы долж­ны научить мил­ли­о­ны людей, кото­рые посмот­ре­ли этот фильм (на дан­ный момент — седь­мой по вели­чине фильм всех вре­мен), делать это. Как толь­ко мы это сде­ла­ем, фильм пере­ста­нет уси­ли­вать посла­ние систе­мы и вме­сто это­го уси­лит наше посла­ние. Это то, что в чем я осо­бен­но пре­успел. Я беру их про­па­ган­ду и обра­щаю ее про­тив нее самой.
Какие уро­ки мы можем извлечь из «Тем­но­го рыца­ря»?
«Бэт­мен: Нача­ло» демон­стри­ру­ет глу­бо­кое пони­ма­ние фун­да­мен­таль­но­го про­ти­во­сто­я­ния меж­ду тра­ди­ци­он­ным цик­ли­че­ским взгля­дом на исто­рию и совре­мен­ным про­грес­си­виз­мом, изоб­ра­жая вое­ни­зи­ро­ван­ный тра­ди­ци­о­на­лизм (Лига Теней) как окон­ча­тель­но­го вра­га Бэт­ме­на и сил про­грес­са.
«Тем­ный рыцарь» демон­стри­ру­ет глу­бо­кое пони­ма­ние мораль­ных и мета­фи­зи­че­ских анти­по­дов совре­мен­но­го мира: ниц­ше­ан­скую кон­цеп­ции мора­ли гос­под и кри­ти­ку эга­ли­тар­ной мора­ли рабов, союз с хай­дег­ге­ри­ан­ским кон­цеп­том Gestell и спо­соб­но­стью ирра­ци­о­наль­ной слу­чай­но­сти раз­ру­шить ее. Джо­кер исполь­зу­ет эти идеи в сво­их целях, экс­плу­а­ти­руя скры­тый мораль­ный кон­фликт Бэт­ме­на меж­ду ниц­ше­ан­ским само­пре­одо­ле­ни­ем и его пре­дан­но­стью пра­вам чело­ве­ка и равен­ству.
Одним сло­вом, кое-кто в Гол­ли­ву­де пони­ма­ет, кто явля­ет­ся самым ради­каль­ным и серьез­ным вра­гом Систе­мы. Они зна­ют, какие идеи могут раз­ру­шить их мир. Наста­ло пора и нам узнать их. Давай­те пока­жем этим интри­га­нам, насколь­ко жал­ки их попыт­ки кон­тро­ли­ро­вать нас.

Counter-Currents/North American New Right,
September 27, 2010

Восхождение Темного рыцаря

«Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» ⁷, тре­тий и послед­ний фильм эпи­че­ской три­ло­гии Кри­сто­фе­ра Нола­на о Бэт­мене, не срав­нит­ся с «Тем­ным рыца­рем» — что вряд ли было воз­мож­но в любом слу­чае — но это выда­ю­ще­е­ся про­из­ве­де­ние кине­ма­то­гра­фа. Этот фильм луч­ше, чем «Бэт­мен: Нача­ло», и он дово­дит пер­со­на­жей и темы обо­их преды­ду­щих филь­мов до чрез­вы­чай­но при­ят­но­го и глу­бо­ко вол­ни­тель­но­го заклю­че­ния.
Кри­сти­ан Бэйл, Гэри Олд­ман, Май­кл Кейн, Мор­ган Фри­ман и Кил­ли­ан Мер­фи повто­ри­ли свои роли из преды­ду­щих филь­мов. Май­кл Кейн похи­ща­ет все вни­ма­ние цели­ком вся­кий раз, когда появ­ля­ет­ся на экране. Сре­ди новых акте­ров — оча­ро­ва­тель­ная рас­пут­ни­ца Энн Хэт­эу­эй в роли Жен­щи­ны-кош­ки, гро­мозд­кий, хариз­ма­тич­ный Том Хар­ди в роли закля­то­го вра­га Бэт­ме­на — Бэй­на, Мари­он Котий­яр в роли Миран­ды Тейт/Талии и Джо­зеф Гор­дон-Левитт в роли (Роби­на) Джо­на Блей­ка.
Если не учи­ты­вать невнят­ное и неза­по­ми­на­ю­ще­е­ся музы­каль­ное сопро­вож­де­ние Хан­са Цим­ме­ра, это вели­ко­леп­но сде­лан­ный фильм, как с худо­же­ствен­ной, так и с тех­ни­че­ской точ­ки зре­ния. Будет очень жаль, если люди не уви­дят «Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» в кино­те­ат­рах из-за стрель­бы одно­го сума­сшед­ше­го в ночь пре­мье­ры в Авро­ре, штат Коло­ра­до. (Мно­гие зри­те­ли в Авро­ре, кста­ти, про­де­мон­стри­ро­ва­ли, что геро­изм — не толь­ко для кино). Вы долж­ны уви­деть этот фильм на боль­шом экране. Мол­ния не бьет два­жды в одно место, вер­но?
Хоть я и буду обсуж­дать отдель­ные эле­мен­ты сюже­та, вклю­чая эпи­лог, ска­жу лишь сле­ду­ю­щее о сюже­те в целом: Лига Теней воз­вра­ща­ет­ся, что­бы уни­что­жить Гот­эм, и Бэт­мен воз­вра­ща­ет­ся, что­бы оста­но­вить их. Я хочу сосре­до­то­чить­ся на более широ­ких темах филь­ма, осо­бен­но на тех, кото­рые про­хо­дят через всю три­ло­гию. Пре­ем­ствен­ность меж­ду «Бэт­ме­ном: Нача­ло» и «Вос­хож­де­ни­ем Тем­но­го рыца­ря» лег­ко заме­тить, посколь­ку Лига Теней — про­тив­ник Бэт­ме­на в обо­их филь­мах. Пре­ем­ствен­ность меж­ду «Тем­ным рыца­рем» и осталь­ны­ми частя­ми серии не столь оче­вид­на, но глу­бо­ка и значима.

Тра­ди­ци­о­на­лизм

В «Бэт­мене: Нача­ло» моло­до­го Брю­са Уэй­на спа­са­ет из жесто­кой китай­ской тюрь­мы Анри Дюкард, он же Ра’с аль Гул (по-араб­ски «гла­ва демо­на», его игра­ет Лиам Нисон), член Лиги Теней, тай­но­го брат­ства вои­нов-посвя­щен­ных, чья штаб-квар­ти­ра нахо­дит­ся где-то высо­ко в Гима­ла­ях.
Лига Теней при­дер­жи­ва­ет­ся тра­ди­ци­он­но­го взгля­да на исто­рию. Исто­рия цик­лич­на, и дви­жет­ся она по нис­хо­дя­щей. Исто­ри­че­ский цикл начи­на­ет­ся с Золо­то­го века или Века Исти­ны (Сатья-Юга), в кото­ром чело­ве­че­ство живет в гар­мо­нии с кос­ми­че­ским поряд­ком. Одна­ко по мере того, как чело­ве­че­ство отсту­па­ет от исти­ны, обще­ство при­хо­дит к раз­ло­же­нию через Сереб­ря­ный и Брон­зо­вый века к чет­вер­то­му и послед­не­му веку: Желез­но­му или Тем­но­му веку (Кали-Юга), кото­рый рас­тво­ря­ет­ся в соб­ствен­ном раз­ло­же­нии, после чего насту­пит новый Золо­той век.
Цель Лиги Теней — при­бли­зить наступ­ле­ние Тем­но­го века и рас­свет сле­ду­ю­ще­го Золо­то­го века. Поэто­му, когда циви­ли­за­ция пада­ет, они появ­ля­ют­ся, что­бы толк­нуть ее в пусто­ту: Рим, Кон­стан­ти­но­поль, а теперь и Гот­эм. И в каж­дом слу­чае это не про­сто горо­да, а горо­да, оли­це­тво­ря­ю­щие целые циви­ли­за­ции. Таким обра­зом, Лига Теней здесь для того, что­бы уни­что­жить ни что иное, как весь совре­мен­ный мир.
В «Бэт­мене: Нача­ло» Лига Теней обу­ча­ет Брю­са Уэй­на как посвя­щен­но­го, но перед послед­ним испы­та­ни­ем он бун­ту­ет и уле­та­ет обрат­но в Гот­эм, где вновь ста­но­вит­ся Бэт­ме­ном. Лига, одна­ко, сле­ду­ет за ним в Гот­эм, что­бы уни­что­жить город, погряз­ший в кор­руп­ции и пре­ступ­ле­ни­ях. Бэт­мен побеж­да­ет их и уби­ва­ет Ра’с аль Гула, но в филь­ме «Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» Лига Теней воз­вра­ща­ет­ся под новым пред­во­ди­тель­ством, что­бы завер­шить начатое.

«Хочешь знать, отку­да у меня эти шрамы?»

В тот момент, когда Лига Теней нахо­дит Брю­са Уэй­на, он — моло­дой чело­век, почти завер­шив­ший путь к само­раз­ру­ше­нию. Уэйн раз­ру­ша­ет себя из-за сво­ей неспо­соб­но­сти спра­вить­ся со шра­ма­ми про­шло­го. Сре­ди его пер­вич­ных травм — запе­чат­ле­ние убий­ства его роди­те­лей гра­би­те­лем, а так­же запре­дель­ная боязнь лету­чих мышей.
Поми­мо суро­вой физи­че­ской под­го­тов­ки, Лига Теней так­же предо­став­ля­ет духов­ное посвя­ще­ние. Одно из таких упраж­не­ний вклю­ча­ет в себя исполь­зо­ва­ние гал­лю­ци­но­ге­на, полу­чен­но­го из гима­лай­ско­го цвет­ка, с целью про­ти­во­сто­я­ния сво­им самым глу­бо­ким стра­хам и их пре­одо­ле­ния.
Дру­гим упраж­не­ни­ем явля­ет­ся выход за рам­ки гос­под­ству­ю­щей в мире мора­ли — эга­ли­тар­но­го пред­став­ле­ния о том, что все люди обла­да­ют какой-то внут­рен­ней цен­но­стью, — убить чело­ве­ка. Нам гово­рят, что он убий­ца и заслу­жи­ва­ет смер­ти. Но Уэйн счи­та­ет, что даже убий­ца ценен и поэто­му заслу­жи­ва­ет боль­ше­го, чем про­стое резю­ми­ру­ю­щее пра­во­су­дие. У него есть пра­во на над­ле­жа­щую пра­во­вую про­це­ду­ру. Поэто­му Уэйн отка­зы­ва­ет­ся от это­го испы­та­ния и в ито­ге уби­ва­ет доволь­но мно­гих чле­нов Лиги Теней. Для него это неза­труд­ни­тель­но, пото­му что это «пло­хие» люди, кото­рые не верят в над­ле­жа­щую пра­во­вую про­це­ду­ру и в аме­ри­кан­ский путь.
Когда Брюс Уэйн воз­вра­ща­ет­ся в Гот­эм, он явля­ет­ся непол­но­цен­ным посвя­щен­ным. Он пре­одо­лел трав­мы сво­е­го про­шло­го, что при­да­ло ему сверх­че­ло­ве­че­скую храб­рость. Бэт­мен побеж­да­ет их и уби­ва­ет Ра’с аль Гула, но он не отверг эга­ли­тар­ный гума­низм. Он по-преж­не­му под­чи­ня­ет­ся обще­при­ня­той мора­ли. Коро­че гово­ря, он супер­ге­рой: сверх­че­ло­век, кото­рый живет, что­бы слу­жить тем, кто ниже его, из сен­ти­мен­таль­но­го чув­ства чело­веч­но­сти.
Воз­мож­но, это было бы не так уж пло­хо, если бы люди, кото­рым он слу­жит, дей­стви­тель­но рав­ня­лись на него и почи­та­ли его как сво­е­го началь­ни­ка. Но они тоже эга­ли­та­ри­сты, поэто­му они оби­жа­ют­ся на выше­сто­я­щих, даже если те явля­ют­ся их бла­го­де­те­ля­ми.
В «Тем­ном рыца­ре» Джо­кер — это порт­рет пол­но­стью реа­ли­зо­ван­но­го Übermensch. (Помни­те, что Гол­ли­вуд поз­во­ля­ет исклю­чи­тель­ным людям появ­лять­ся в обра­зе мон­стров, пото­му что для совре­мен­ных людей они и есть мон­стры). Как и Бэт­мен, Джо­кер пре­одо­лел шра­мы сво­е­го про­шло­го — бук­валь­ные шра­мы, в слу­чае Джо­ке­ра. Когда Джо­кер рас­ска­зы­ва­ет людям, отку­да у него шра­мы, он каж­дый раз рас­ска­зы­ва­ет новую исто­рию. Как бле­стя­ще пред­по­ло­жил Джеймс О’Меара, это пока­зы­ва­ет, что Джо­кер пре­одо­лел свое про­шлое ⁸. Он рас­ска­зы­ва­ет раз­ные исто­рии, пото­му что для него не име­ет зна­че­ния, отку­да эти шра­мы. Он пере­сту­пил это — и, как мы уви­дим далее, все осталь­ное в сво­ем про­шлом.
Одна­ко, в отли­чие от Бэт­ме­на, Джо­кер к тому же вышел за рам­ки эга­ли­тар­но­го гума­низ­ма. Он пси­хо­ло­ги­че­ски сво­бо­ден от сво­е­го про­шло­го и мораль­но сво­бо­ден от ига слу­же­ния ниже­сто­я­щим. Как я утвер­ждал в сво­ем эссе о «Тем­ном рыца­ре», пре­ступ­ле­ния Джо­ке­ра нуж­но рас­смат­ри­вать как мораль­ные экс­пе­ри­мен­ты, наце­лен­ные на то, что­бы раз­ру­шить при­вер­жен­ность Бэт­ме­на эга­ли­тар­но­му гума­низ­му.
Джо­кер обла­да­ет все­ми чер­та­ми пол­но­стью реа­ли­зо­ван­но­го посвя­щен­но­го, но он не совсем не похож на команд­но­го игро­ка. Хотя, конеч­но же, мы не зна­ем, как Джо­кер стал таким, какой он есть, пото­му что это часть про­шло­го, через кото­рое он пере­сту­пил.
В «Вос­хож­де­нии Тем­но­го рыца­ря» про­шло восемь лет со дня смер­ти Хар­ви Дента/Двухликого. Послед­ним актом само­по­жерт­во­ва­ния Бэт­ме­на ради горо­да Гот­эм было при­ня­тие на себя ответ­ствен­но­сти за пре­ступ­ле­ния Дву­ли­ко­го, что­бы сохра­нить Хар­ви Ден­та как сим­вол непод­куп­ной при­вер­жен­но­сти пра­во­су­дию. Бэт­мен исчез, но про­бле­ма орга­ни­зо­ван­ной пре­ступ­но­сти в Гот­эме была реше­на бла­го­да­ря Акту Ден­та, преду­смат­ри­ва­ю­ще­го бес­сроч­ное содер­жа­ние пре­ступ­ни­ков под стра­жей.
Одна­ко ложь ска­за­лась на его архи­тек­то­рах: Брю­се Уэйне и комис­са­ре Гор­доне. Комис­сар Гор­дон поте­рял супру­гу и семью. Брюс Уэйн пове­сил костюм Бэт­ме­на на гвоздь и живет в уеди­не­нии в поме­стье Уэй­на, опла­ки­вая Рэй­чел Доуз, кото­рая, как он думал, жда­ла его, несмот­ря на то что она реши­ла вый­ти замуж за Хар­ви Ден­та. Ком­па­ния «Уэйн Энтер­прай­зис» раз­ру­ша­ет­ся, не выпол­няя сво­их обя­за­тельств перед акци­о­не­ра­ми и обще­ством в целом. «Уэйн Энтер­прай­зес» раз­ру­ша­ет­ся, не выпол­няя сво­их обя­за­тельств перед акци­о­не­ра­ми и обще­ством в целом.
Коро­че гово­ря, Брюс Уэйн вер­нул­ся к сво­е­му состо­я­нию в нача­ле «Бэт­ме­на: Нача­ло»: он раз­ру­ша­ет себя, пото­му что не может спра­вить­ся с трав­ма­ми сво­е­го про­шло­го, и тянет всех осталь­ных вниз за собой. Уэйн не про­сто пси­хо­ло­ги­че­ский кале­ка; он так­же физи­че­ски иска­ле­чен, он ходит с тро­стью.
Когда Лига Теней воз­вра­ща­ет­ся, Уэйн берет нож­ной кор­сет, отря­хи­ва­ет костюм Бэт­ме­на от пыли и выхо­дит на бой с ними. Но Аль­фред пре­ду­пре­жда­ет его, что, несмот­ря на тех­но­ло­гич­ные косты­ли, он духов­но и физи­че­ски не спо­со­бен побе­дить Бэй­на, кото­рый сра­жа­ет­ся силой веры, силой посвя­щен­но­го Лиги Теней. А Брюс Уэйн боль­ше не посвя­щен­ный.
Аль­фред прав. Когда Бэйн и Бэт­мен нако­нец стал­ки­ва­ют­ся, Бэйн побеж­да­ет Бэт­ме­на, выкру­чи­ва­ет ему позво­ноч­ник, а затем бро­са­ет его в огром­ную яму в каком-то богом забы­том месте в Цен­траль­ной Азии. Яма — это тюрь­ма. Она откры­та для выхо­да на поверх­ность, что усу­губ­ля­ет муче­ния узни­ков, кото­рые видят мир свер­ху, но не могут до него добрать­ся. Лишь одно­му уда­лось выбрать­ся нару­жу. Мно­гие дру­гие, пыта­ясь выбрать­ся, погиб­ли.
Во тьме Уэй­ну при­хо­дит­ся физи­че­ски и духов­но вос­ста­нав­ли­вать себя. Это повто­ре­ние его пер­во­на­чаль­но­го посвя­ще­ния в Лигу Теней. Это так­же повто­ря­ет ини­ци­а­цию одно­го из его про­тив­ни­ков, кото­рый родил­ся в яме и выбрал­ся из нее еще ребен­ком. Уэйн сно­ва пре­одо­ле­ва­ет свой страх и спа­са­ет­ся бег­ством, под­ни­ма­ясь из тьмы к све­ту, из пеще­ры в реаль­ный мир: извеч­ные сим­во­лы духов­ной ини­ци­а­ции. Одна­ко в этом слу­чае Уэйн пре­одо­ле­ва­ет страх не подав­ляя его, а исполь­зуя. Пре­не­бре­гая спа­са­тель­ном тро­сом, он вновь акти­ви­зи­ру­ет свой страх и исполь­зу­ет его как дви­жу­щую силу, что­бы совер­шить послед­ний пры­жок.
После того, как Уэйн был зано­во ини­ци­и­ро­ван Лигой Теней, он ста­но­вит­ся спо­соб­ным спо­со­бен сра­жать­ся с ними и побеж­дать их. Посла­ние не может быть яснее: тех­но­ло­гии не могут сде­лать нас сверх­лю­дь­ми без духов­ной под­го­тов­ки, лежа­щей в осно­ве посвящения.

Ини­ци­а­ция и сверхчеловечество

Како­ва связь меж­ду ниц­ше­ан­ским сверх­че­ло­ве­че­ством, кото­рое под­чер­ки­ва­ет­ся в «Тем­ном рыца­ре», и тра­ди­ци­о­на­лист­ской ини­ци­а­ци­ей, кото­рая под­чер­ки­ва­ет­ся в двух дру­гих филь­мах?
Я трак­тую тра­ди­ци­о­на­лизм в конеч­ном сче­те с в тер­ми­нах неду­а­ли­сти­че­ской интер­пре­та­ции Ведан­ты: выс­шая ста­дия ини­ци­а­ции — это мисти­че­ское пере­жи­ва­ние тож­де­ствен­но­сти отдель­ной души Бытию, актив­но­му прин­ци­пу Все­лен­ной. В обы­ден­ном чело­ве­че­ском вос­при­я­тии мы осо­зна­ем себя как конеч­ные суще­ства, кото­рые обу­слав­ли­ва­ют дру­гие конеч­ные суще­ства, а так­же наши трав­мы. Это все — наши шра­мы. Но как толь­ко мы позна­ем нашу тож­де­ствен­ность Бытию, наши конеч­ные тела напол­ня­ют­ся актив­ной, твор­че­ской, бес­ко­неч­ной силой. Это и есть источ­ник все­го суще­го. Это дает посвя­щен­но­му силу пре­одо­леть свое конеч­ное, обу­слов­лен­ное «я», а так­же дру­гих конеч­ных существ. Таким обра­зом, у тра­ди­ци­о­на­ли­стов име­ют­ся свои соб­ствен­ные сверх­лю­ди: адеп­ты йоги, обре­та­ю­щие маги­че­ские спо­соб­но­сти (сид­дхи) бла­го­да­ря созна­тель­но­му пере­жи­ва­нию тож­де­ствен­но­сти Бытию.
Бытие еди­но, поэто­му оно — вне всех дуа­лиз­мов, вклю­чая дуа­лизм добра и зла. Таким обра­зом, посвя­щен­ный, достиг­ший мисти­че­ско­го един­ства с Быти­ем, воз­вы­ша­ет­ся над доб­ром и злом. Он так­же воз­вы­ша­ет­ся над эга­ли­та­риз­мом, посколь­ку меж­ду посвя­щен­ны­ми и непо­свя­щен­ны­ми суще­ству­ет фун­да­мен­таль­ное раз­ли­чие. Нако­нец, он воз­вы­ша­ет­ся над гума­низ­мом, посколь­ку пони­ма­ет, что отдель­ные люди не обла­да­ют внут­рен­ней цен­но­стью или быти­ем. Мы все­го лишь роли, кото­рые Бытие игра­ет неко­то­рое вре­мя, мас­ки, кото­рые Бытие при­ни­ма­ет, а затем сбра­сы­ва­ет. И если роль посвя­щен­но­го в кос­ми­че­ской пье­се заклю­ча­ет­ся в том, что­бы све­сти на нет мил­ли­о­ны этих ничто­жеств, то что в этом пло­хо­го? Само Бытие не может уме­реть, и его твор­че­ская сила без­гра­нич­на.
В целом, соглас­но неду­а­ли­сти­че­ской ведан­тист­ской моде­ли, куль­ми­на­ция ини­ци­а­ции в мисти­че­ском опы­те тож­де­ства «я» с Быти­ем при­во­дит к: (1) обре­те­нию сверх­че­ло­ве­че­ских спо­соб­но­стей, (2) пре­одо­ле­нию внеш­них пре­пят­ствий, вклю­чая свое про­шлое, (3) взгля­ду на мир за пре­де­ла­ми всех дуа­лиз­мов, вклю­чая доб­ро и зло, и (4) пре­одо­ле­нию эга­ли­тар­но­го гума­низ­ма.
Бэт­мен и Джо­кер демон­стри­ру­ют неко­то­рые из этих черт, хотя ниче­го близ­ко­го к маги­че­ским спо­соб­но­стям, при­пи­сы­ва­е­мым адеп­там йоги. Бэт­мен, конеч­но, нико­гда не выхо­дит за рам­ки добра и зла, за рам­ки эга­ли­тар­но­го гума­низ­ма. А Джо­кер, достиг­ший мораль­но­го осво­бож­де­ния, не про­яв­ля­ет ника­ких сверх­спо­соб­но­стей, хотя и обла­да­ет уди­ви­тель­ны­ми качествами.

«В его кар­ма­нах нет ниче­го, кро­ме ножей и ниток»

Когда Джо­ке­ра аре­сто­вы­ва­ют в «Тем­ном рыца­ре», комис­сар Гор­дон при­хо­дит в заме­ша­тель­ство: его люди не зна­ют, кто он такой. Они не могут най­ти ни ДНК, ни отпе­чат­ки паль­цев, ни запи­си о посе­ще­нии дан­ти­ста. Они не зна­ют ни его име­ни, ни даты рож­де­ния. Его одеж­да сши­та на заказ, без ярлы­ков. Как гово­рит Гор­дон, «в его кар­ма­нах нет ниче­го, кро­ме ножей и вор­са».
Если потен­ци­аль­ный супер­мен ино­гда стре­мит­ся пре­одо­леть и забыть свое про­шлое, то совре­мен­ное обще­ство стре­мит­ся дер­жать всех нас свя­зан­ны­ми с нашим про­шлым, состав­ляя досье. Конеч­но, про­стое веде­ние доку­мен­та­ции не может оста­но­вить внут­рен­нюю духов­ную транс­фор­ма­цию, бла­го­да­ря кото­рой чело­век ста­но­вит­ся сверх­че­ло­ве­ком, под­ни­ма­ясь над услов­но­стя­ми сво­е­го про­шло­го. Но здесь мы име­ем дело с мате­ри­а­ли­ста­ми. Им без­раз­лич­ны ваши кар­ми­че­ские дан­ные. Но ваши нало­го­вые декла­ра­ции и интер­нет-тра­фик — нет.
В филь­ме «Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» Сели­на Кайл (Жен­щи­на-кош­ка) ищет ком­пью­тер­ную про­грам­му под назва­ни­ем Clean Slate, кото­рая уда­лит ее из всех суще­ству­ю­щих ком­пью­тер­ных про­то­ко­лов и поз­во­лит ей пол­но­стью изба­вить­ся от сво­е­го про­шло­го. Она жаж­дет сво­бо­ды Джо­ке­ра. Бэт­мен пред­ла­га­ет дать ей эту про­грам­му в обмен на ее помощь. В ито­ге и она, и Брюс Уэйн, похо­же, вос­поль­зо­ва­лись ею, что­бы сбе­жать от сво­е­го про­шло­го и вме­сте начать новую жизнь в Ита­лии.
Конеч­но, уда­лить все запи­си о сво­ем про­шлом — это не то же самое, что пре­одо­леть про­шлое пси­хо­ло­ги­че­ски и экзи­стен­ци­аль­но. Это воз­мож­но толь­ко посред­ством фун­да­мен­таль­ной транс­фор­ма­ции кон­крет­но­го чело­ве­че­ско­го бытия. Но как толь­ко эта транс­фор­ма­ция про­изой­дет, тех­но­ло­гия навер­ня­ка может сослу­жить службу.

«Все, что вас вол­ну­ет — это деньги»

Пре­зре­ние к день­гам — еще одна идея, харак­тер­ная для «Тем­но­го рыца­ря» и «Вос­хож­де­ния Тем­но­го рыца­ря». В «Тем­ном рыца­ре» Джо­кер демон­стри­ру­ет свое пре­зре­ние к день­гам, сжи­гая свою долю огром­но­го состо­я­ния. В «Тем­ном рыца­ре» одни из луч­ших реплик Бэй­на свя­за­ны с день­га­ми. Два его самых впе­чат­ля­ю­щих пуб­лич­ных напа­де­ния — напа­де­ния на фон­до­вую бир­жу и на фут­боль­ный матч (как выра­зил­ся Гре­го­ри Худ в сле­ду­ю­щем эссе это­го сбор­ни­ка: хлеб и зре­ли­ща загни­ва­ю­щей аме­ри­кан­ской импе­рии).
На бир­же один из трей­де­ров раз­го­ва­ри­ва­ет с Бэй­ном так, буд­то бы тот обыч­ный, и к тому же при­дур­ко­ва­тый, пре­ступ­ник: «У нас здесь нет денег, что­бы их красть». На что Бэйн отве­ча­ет: «Тогда зачем вы здесь?».
Когда Бэйн раз­ры­ва­ет сдел­ку с биз­не­сме­ном, отжив­шим свое, биз­нес­мен про­те­сту­ет, заяв­ляя, что запла­тил Бэй­ну круг­лень­кую сум­му. «И это дает тебе власть надо мной?» спра­ши­ва­ет Бэйн.
Боль­шин­ство ком­мен­та­то­ров несколь­ко оза­да­че­ны отно­ше­ни­ем Бэй­на к день­гам, посколь­ку он воз­глав­ля­ет мятеж про­тив бога­тых в ком­му­ни­сти­че­ском сти­ле. Но есть две кри­ти­че­ские точ­ки зре­ния на день­ги. Образ­но гово­ря, мож­но смот­реть на день­ги свер­ху или сни­зу.
Те, кто кри­ти­ку­ет день­ги сни­зу, — это те, кому их не хва­та­ет, но кто их хочет. Их основ­ной мотив — зависть, что не так уж и непра­во­мер­но. Голод­ный чело­век име­ет все осно­ва­ния зави­до­вать ваше­му уро­жаю. И у него есть все осно­ва­ния нена­ви­деть вас, если вы пред­по­чи­та­е­те тра­тить его впу­стую, а не делить­ся им. Люди, кри­ти­ку­ю­щие день­ги сни­зу, на самом деле име­ют мно­го обще­го с теми, кому они зави­ду­ют: все, что их вол­ну­ет, — это день­ги. Либо их запо­лу­че­ние, либо хра­не­ние.
Бэйн, одна­ко, кри­ти­ку­ет день­ги свер­ху. Его точ­ка зре­ния ари­сто­кра­тич­на, а не эга­ли­тар­на. Он — посвя­щен­ный, воин-спи­рит в борь­бе с раз­ло­же­ни­ем. Он пони­ма­ет, что есть нечто выше денег, и испы­ты­ва­ет пре­зре­ние к тем, кто под­чи­нен. Он, по выра­же­нию Джо­ке­ра, — «пре­ступ­ник получ­ше».
Как и Джо­кер, Бэйн сво­бо­ден от мате­ри­аль­ных забот, хотя он мастер­ски мани­пу­ли­ру­ет низ­мен­ным, мате­ри­аль­ным миром, что­бы бороть­ся за выс­шие, духов­ные цели. Как и Джо­кер, Бэйн не гну­ша­ет­ся исполь­зо­вать людей, кото­рых инте­ре­су­ют толь­ко день­ги, для дости­же­ния сво­их духов­ных целей. Таким обра­зом, Бэйн заклю­ча­ет сдел­ки с бога­ча­ми и под­стре­ка­ет завист­ли­вую тол­пу вос­стать про­тив них, что­бы уско­рить раз­ру­ше­ние Готэма.

Малень­кие доб­рые готэмцы

В «Тем­ном рыца­ре» Джо­кер утвер­жда­ет, что жите­ли Гот­э­ма хоро­ши лишь настоль­ко, насколь­ко им поз­во­ля­ет мир, а когда все закон­чит­ся, «они съе­дят друг дру­га». Это зву­чит как ужас­ное оскорб­ле­ние, но с точ­ки зре­ния Джо­ке­ра это фак­ти­че­ски фор­ма опти­миз­ма. Готов­ность съесть друг дру­га — при­знак живот­ной виталь­но­сти, не сдер­жи­ва­е­мой эга­ли­тар­ной гума­ни­сти­че­ской мора­лью рабов. Джо­кер утвер­жда­ет, что он не монстр, а что он про­сто «опе­ре­жа­ет собы­тия»: это зна­чит, что он уже явля­ет­ся тем, чем мог­ли бы стать осталь­ные жите­ли Гот­э­ма, если бы толь­ко им «поз­во­ли­ло» обще­ство (или если бы они доста­точ­но отваж­ны, что­бы сде­лать шаг впе­ред без раз­ре­ше­ния обще­ства).
Джо­кер гото­вит два кораб­ля ко взры­ву и дает дето­на­то­ры людям в каж­дом из них. Он гово­рит им, что если они взо­рвут дру­гую лод­ку, то он оста­вит их в живых. Если к полу­но­чи ни один из кораб­лей не будет уни­что­жен, он взо­рвет оба. В одном кораб­ле сидят пре­ступ­ни­ки и поли­цей­ские. В дру­гом — доб­рые малень­кие гот­эм­цы. Одна­ко, в кон­це кон­цов, ни одной из групп не уда­ет­ся взо­рвать дру­гую, и Бэт­мен не дает Джо­ке­ру уни­что­жить оба кораб­ля.
Бэт­мен дела­ет лож­ный вывод, что кораб­ли были запол­не­ны людь­ми, веря­щи­ми в доб­ро­ту, тогда как на деле они были про­сто слиш­ком трус­ли­вы, упа­доч­ны и деви­та­ли­зи­ро­ва­ны, что­бы сде­лать что-то «пло­хое» даже ради спа­се­ния соб­ствен­ных шкур. Джо­кер, как ока­за­лось, зашел даже даль­ше, чем он думал.
В «Вос­хож­де­нии Тем­но­го рыца­ря» Бэйн дока­зы­ва­ет право­ту Джо­ке­ра, но пока­зы­ва­ет, что для побе­ды тре­бу­ет­ся не что иное, как рево­лю­ци­он­ная тол­па, преж­де чем жите­ли Гот­э­ма най­дут в себе муже­ство съесть друг дру­га, начи­ная с бога­чей. Рево­лю­ци­он­ная тол­па предо­став­ля­ет людям воз­мож­ность дей­ство­вать ата­ви­сти­че­ски. Но, поми­мо это­го, у них есть и мораль­ное раз­ре­ше­ние, пото­му что, в кон­це кон­цов, эга­ли­тар­ный аль­тру­изм — это сво­е­го рода кан­ни­баль­ская эти­ка.
Наи­ме­нее убе­ди­тель­ная деталь «Тем­но­го рыца­ря» — это неправ­до­по­доб­но иде­а­ли­стич­ная и гото­вая к само­по­жерт­во­ва­нию поли­ция. В «Тем­ном рыца­ре» поли­ция почти пол­но­стью состо­ит из кор­рум­пи­ро­ван­ных бюро­кра­тов с пуш­ка­ми, счи­та­ю­щих день­ки до момен­та, когда смо­гут выслу­жить­ся. В «Тем­ном рыца­ре» Бэйн зама­ни­ва­ет 3000 поли­цей­ских в тун­не­ли под Гот­эмом и дер­жит их там в западне. Когда они, нако­нец, выры­ва­ют­ся нару­жу, они всей тол­пой бро­са­ют­ся в бой, воору­жен­ные лишь писто­ле­та­ми, про­тив тяже­ло­во­ору­жен­ных бой­цов Бэй­на. Я не отри­цаю, что такой иде­а­лизм мож­но про­бу­дить даже в самом цинич­ном госу­дар­ствен­ном слу­жа­щем. Но мне нуж­но было уви­деть хоть какую-то при­чи­ну столь дра­ма­ти­че­ско­го пре­об­ра­же­ния, воз­мож­но, что-то ана­ло­гич­ное пре­об­ра­же­нию Брю­са Уэй­на в его под­зем­ной тюрь­ме.
Жен­щи­ной-кош­кой дви­жет в первую оче­редь зависть к бога­тым, но рево­лю­ция в Гот­эме вызы­ва­ет у нее глу­бо­кое отвра­ще­ние. Она гово­рит Бэт­ме­ну, что, как толь­ко она най­дет выход, она уедет. Одна­ко она задер­жи­ва­ет­ся по лич­ным при­чи­нам: она хочет спа­сти и Бэт­ме­на заод­но. Она при­зы­ва­ет его сле­до­вать за ней, гово­ря ему, что он отдал все этим людям. Он отве­ча­ет: «Не все, пока еще нет». Затем он, оче­вид­но, совер­ша­ет само­убий­ство, что­бы спа­сти город. Но в кон­це мы узна­ем, что Брюс Уэйн не был готов отдать свою жизнь за Гот­эм. Но он был готов отка­зать­ся от Гот­э­ма и Бэт­ме­на ради соб­ствен­ной жиз­ни.
Кон­цов­ка зага­доч­на, но, как по мне, Брюс Уэйн нако­нец-то достиг более высо­ко­го уров­ня посвя­ще­ния. Он сно­ва одер­жал побе­ду над сво­им про­шлым, на этот раз пол­но­стью, и исполь­зо­вал Clean Slate, что­бы сте­реть все сле­ды сво­ей жиз­ни и жиз­ни Жен­щи­ны-кош­ки. Он так­же воз­вы­сил­ся над эга­ли­тар­ным гума­низ­мом. Он более не живет для тех, кто ниже него. Он живет для себя, и он обрел сча­стье с Жен­щи­ной-кош­кой, что весь­ма инте­рес­но, посколь­ку это озна­ча­ет, что он решил поста­вить свое сча­стье выше того фак­та, что она — разыс­ки­ва­е­мая пре­ступ­ни­ца.
Конеч­но, в моих гла­зах тот факт, что Брюс Уэйн выбрал лич­ную жизнь, дела­ет его ниже Бэй­на. Да, Уэйн пере­стал слу­жить тем, кто ниже его, но про­стое слу­же­ние себе усту­па­ет слу­же­нию делу, кото­рое выше его само­го, что и сде­лал Бэйн.

Прав­да или последствия

Одна из самых важ­ных новых тем, пред­став­лен­ных в «Вос­хож­де­нии Тем­но­го рыца­ря», — это раз­ру­ши­тель­ность лжи. Гор­дон и Уэйн изне­мо­га­ют под бре­ме­нем лжи, кото­рую про­из­но­си­ли, что­бы убе­речь репу­та­цию Хар­ви Ден­та. Уэйн так­же раз­дав­лен поте­рей Рей­чел Доуз, кото­рая ста­но­вит­ся еще более болез­нен­ной из-за того, что Аль­фред решил скрыть тот факт, что она реши­ла оста­вить Брю­са Уэй­на ради Хар­ви Ден­та. Нако­нец, бли­же к кон­цу лен­ты Робин Блейк лжет груп­пе сирот, что­бы дать им надеж­ду, хотя на самом деле ее не было. Общим зна­ме­на­те­лем для этих собы­тий явля­ет­ся то, что вся ложь про­из­но­сит­ся аль­тру­и­сти­че­ски, дабы защи­тить людей, и осо­бен­но «народ», от прав­ды. Ложь осо­бен­но необ­хо­ди­ма в госу­дар­ствен­ном стро­и­тель­стве, даже в самом высо­ком и бес­ко­рыст­ном его про­яв­ле­нии. Разу­ме­ет­ся, ложь — это фор­ма раб­ства перед обще­ством и про­шлым. Поэто­му она долж­на быть отверг­ну­та теми, кто хочет быть сво­бод­ным, хотя посвя­щен­ные, кажет­ся, вполне гото­вы исполь­зо­вать обман и наси­лие во имя выс­шей цели.

Левые как аван­гард нигилизма

«Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» — это крайне пра­вый, авто­ри­тар­ный, фашист­ский фильм.
Во-пер­вых, в этом филь­ме как хоро­шие (Уэйн, Гор­дон), так и пло­хие пар­ни (Лига Теней) еди­ны в сво­ем убеж­де­нии, что Гот­эм кор­рум­пи­ро­ван и раз­ла­га­ет­ся. В преды­ду­щих филь­мах хоро­шие пар­ни явно вери­ли, что про­гресс воз­мо­жен. Теперь они про­сто ищут пред­ло­ги, что­бы уйти на покой, пото­му что обще­ству боль­ше нече­го им пред­ло­жить. Они отда­ва­ли, не полу­чая награ­ды, пока их иде­а­лизм не угас, и пока их души пол­но­стью не опу­сте­ли. Они пре­вра­ти­лись в выжжен­ные скор­луп­ки, без­дар­но слу­жа­щие ниже­сто­я­щим.
Во-вто­рых, Нолан изоб­ра­жа­ет левых совер­шен­но несим­па­тич­но: левые цен­но­сти пока­за­ны как ниги­ли­сти­че­ские. Таким обра­зом, про­па­ган­да левиз­ны — иде­аль­ный инстру­мент для тех, кто хочет раз­ру­шить обще­ство.
В‑третьих, и это самое три­ви­аль­ное, некри­тич­ное изоб­ра­же­ние поли­ции, несо­мнен­но даст высо­кие бал­лы по опрос­ни­ку авто­ри­тар­ной лич­но­сти, хотя белые наци­о­на­ли­сты и не столь наивны.

«Вос­хож­де­ние Тем­но­го рыца­ря» — заме­ча­тель­ный фильм, достой­ное завер­ше­ние в выс­шей сте­пе­ни зре­лищ­ной и глу­бо­ко серьез­ной, застав­ля­ю­щей заду­мать­ся три­ло­гии. Каким бы мало­ве­ро­ят­ным это ни каза­лось, эти филь­мы затра­ги­ва­ют — и ярко иллю­стри­ру­ют — вопро­сы, кото­рые лежат в осно­ве кри­ти­ки совре­мен­но­сти со сто­ро­ны новых правых/радикальных тра­ди­ци­о­на­ли­стов. Десят­ки мил­ли­о­нов моло­дых белых людей с нетер­пе­ни­ем смот­рят и ана­ли­зи­ру­ют эти филь­мы. Таким обра­зом важ­но, что­бы мы исполь­зо­ва­ли эти филь­мы для пере­да­чи наших идей.
Я пред­по­ло­жил, что эти филь­мы вклю­ча­ют в себя эле­мен­ты ради­каль­но­го тра­ди­ци­о­на­лиз­ма и ниц­ше­ан­ской кон­цеп­ции о Сверх­че­ло­ве­ке, с целью созда­ния мак­си­маль­но­го дра­ма­ти­че­ско­го напря­же­ния. Какой кон­фликт может быть более фун­да­мен­таль­ным, чем кон­фликт меж­ду теми, кто хочет уни­что­жить мир, и теми, кто хочет его спа­сти? Учи­ты­вая это, я не могу не задать­ся вопро­сом, сим­па­ти­зи­ру­ет ли Кри­сто­фер Нолан этим иде­ям, хотя, само собой, он будет это отри­цать. Но како­вы бы в конеч­ном сче­те ни были пред­по­чте­ния Нола­на, нет ника­ких сомне­ний в том, что некто в Гол­ли­ву­де зна­ет, какие имен­но идеи пред­ла­га­ют наи­бо­лее фун­да­мен­таль­ную кри­ти­ку совре­мен­но­го мира. Не пора ли нако­нец белым наци­о­на­ли­стам их усвоить?

Counter-Currents/North American New Right,
July 31, 2012

1. прим. пер.: Надир — направ­ле­ние, про­ти­во­по­лож­ное «зени­ту», ука­зы­ва­ю­щее вниз под каки-либо кон­крет­ным местом. ↵
2. прим.пер.: Ка́арло Пе́нтти Ли́нкола — фин­ский писа­тель, ради­каль­ный фило­соф глу­бин­ной эко­ло­гии, дис­си­дент, кри­тик раз­ви­тия, защит­ник при­ро­ды, орни­то­лог, рыбак и эссе­ист ↵
3. In Trevor Lynch’s White Nationalist Guide to the Movies, ed. Greg Johnson (San Francisco: Counter-Currents, 2012). ↵
4. прим. пер.: В рус­ских пере­во­дах этот хай­дег­ге­ров­ский тер­мин пере­во­дит­ся как «Постав» (от гла­го­ла stellen — ста­вить). Он обо­зна­ча­ет силу, лежа­щую в осно­ве совре­мен­но­го тех­но­ло­ги­че­ско­го укла­да, харак­те­ри­зу­ю­щую бытие тех­ни­ки (но не явля­ю­щий­ся ей самой). Gestell — вне чело­ве­ка и вне тех­ни­ки (тех­ни­ка явля­ет­ся лишь его реа­ли­за­ци­ей), он явля­ет­ся свое­об­раз­ной транс­цен­ден­таль­ной пред­по­сыл­кой, спо­соб­ству­ю­щей рас­кры­тию реаль­но­го. ↵
5. прим.пер.: с нем. Zeitgeist или «дух эпо­хи» — это доми­ни­ру­ю­щие настро­е­ния, мода и интел­лек­ту­аль­ные трен­ды в куль­ту­ре кон­крет­ной исто­ри­че­ской эпо­хи, свой­ствен­ные имен­но ей. ↵
6. прим.пер.: подроб­нее в «Позд­ня­ков М.В. «Онто­ло­ги­че­ский про­ект Хай­дег­ге­ра 1930‑х годов» ↵
7. прим.пер.: Рус­ский пере­вод ори­ги­наль­но­го назва­ния филь­ма (The Dark Knight Rises) упус­ка­ет из вида само зна­че­ние сло­ва «rise» — «вос­хож­де­ние». На ори­ги­наль­ном посте­ре была фра­за «The fire rises» (Эту же фра­зу про­из­но­сит Бэйн в самом нача­ле, выби­ра­ясь из само­ле­та), и назва­ние «The Dark Knight Rises» таким обра­зом под­чер­ки­ва­ет дуа­лизм про­ис­хо­дя­ще­го: Бэт­мен борет­ся с «вос­ста­ю­щим» и «вос­хо­дя­щим» злом. При­чем это самое зло в самом пря­мом смыс­ле «вос­ста­ет» про­тив совре­мен­но­го мира и «вос­хо­дит», как кро­ва­вая заря над Гот­эмом, когда к вла­сти при­хо­дит Бэйн, иду­щий еще даль­ше Джо­ке­ра. Этот аспект пере­во­да важен еще и постоль­ку, посколь­ку для Тре­во­ра Лин­ча вся исто­рия Бэт­ме­на — это исто­рия неза­вер­шен­ной ини­ци­а­ции Брю­са Уэй­на, кото­рый на про­тя­же­нии всей три­ло­гии пыта­ет­ся пре­одо­леть свое про­шлое, но дела­ет это, слу­жа гот­эм­цам. И лишь в кон­це «Вос­хож­де­ния Тем­но­го Рыца­ря» Нолан пока­зы­ва­ет нам, что ини­ци­а­цию Уэй­на мож­но счи­тать завер­шен­ной. Он поки­да­ет Гот­эм, сти­ра­ет все дан­ные о себе с помо­щью про­грам­мы Clean State и более не пыта­ет­ся слу­жить людям, в доб­рые наме­ре­ния кото­рых верил ранее. Это и есть «вос­хож­де­ние», на кото­рое ука­зы­ва­ет назва­ние: «вос­хож­де­ние» как пре­одо­ле­ние эга­ли­тар­но­го гума­низ­ма, пре­одо­ле­ние соб­ствен­ных стра­хов и все еще «слиш­ком чело­ве­че­ских» устрем­ле­ний. ↵
8. http://www.counter-currents.com/2011/03/andy-nowickis-the-columbine-pilgrim/ ↵