Благая весть трансгуманизма и её апокрифы

Так будет при кон­чине века: изы­дут Анге­лы, и отде­лят злых из сре­ды пра­вед­ных, и вверг­нут их в печь огнен­ную: там будет плач и скре­жет зубов.

Мф. 13, 47—50

Транс­гу­ма­низм орга­ни­зу­ет­ся в язы­ке во мно­гом тож­де­ствен­но струк­ту­ре рели­ги­оз­но­го дис­кур­са, что ведёт к суще­ствен­но­му иска­же­нию онто­ло­ги­че­ских пред­по­сы­лок его ста­нов­ле­ния, пере­хо­ду к мета­фи­зи­че­ско­му целе­по­ла­га­нию и кон­флик­ту с науч­ным методом.

Отсут­ствие эпи­сте­мы и раз­мы­тый тер­ми­но­ло­ги­че­ский аппа­рат при­во­дят к зло­упо­треб­ле­ни­ям, нано­ся­щим ощу­ти­мый вред про­ект­но­му мыш­ле­нию в рам­ках реа­ли­за­ции стра­те­гий транс­гу­ма­низ­ма. В раз­ре­жен­ных обла­ках смыс­ла каж­дый торо­пит­ся уви­деть звёз­ды, но на этом месте пра­виль­нее видеть гори­зонт собы­тий. Гото­вы ли мы загля­нуть так далеко?

Эво­лю­ци­он­ный био­лог Джу­ли­ан Хакс­ли в 1957 году впер­вые вво­дит тер­мин «транс­гу­ма­низм», наде­ляя его чрез­мер­ным мета­фи­зи­че­ским содер­жа­ни­ем, опре­де­лив тем самым точ­ку нача­ла дви­же­ния.

Чело­ве­че­ский род может, если захо­чет, пре­взой­ти себя — не толь­ко спо­ра­ди­че­ски, когда один инди­ви­ду­ум идёт этим путем, а дру­гой идёт дру­гим, но в сво­ей целост­но­сти, как чело­ве­че­ство. Нам нуж­но имя для этой новой веры. Воз­мож­но, транс­гу­ма­низм послу­жит тому, что чело­век оста­нет­ся чело­ве­ком, но пере­сту­пит пре­де­лы орди­нар­но­го через осо­зна­ние новых воз­мож­но­стей себя и сво­ей при­ро­ды. Huxley, 1957

Транс­гу­ма­низм при­шел в мир как имя новой веры — веры в воз­мож­ность направ­лен­ной эво­лю­ции и пре­одо­ле­ния соб­ствен­ной natura. Сто­ит ли гово­рить, какой потря­са­ю­щий вооб­ра­же­ние про­стор порож­да­ет такая кон­цеп­ция для люби­те­лей боже­ствен­но­го замыс­ла, ламар­киз­ма и лысен­ков­щи­ны. Вся­кая вера порож­да­ет­ся недо­стат­ком зна­ния, и, сту­пая на этот тем­ный путь, надо быть чрез­вы­чай­но акку­рат­ным в суж­де­ни­ях, ина­че все­гда есть риск с умным видом начать ловить сач­ком фло­ги­стон в све­то­нос­ном эфире.

Струк­тур­ные сов­па­де­ния с клас­си­че­ской тео­ло­ги­ей очевидны.

Апло­адинг — это спа­се­ние души в циф­ро­вом рае, где крем­ни­е­вые анге­лы сидят, све­сив нож­ки, на облач­ных сервисах.

Тех­но­ло­ги­че­ская син­гу­ляр­ность до боли напо­ми­на­ет син­тез страш­но­го суда и апокалипсиса.

Иммор­та­лизм в физи­че­ском теле напо­ми­на­ет исто­рию воз­не­се­ния Ено­ха и Илии.

Да и само­го Курцвей­ла лег­ко пред­ста­вить где-нибудь в Сьер­ра-Нева­де, полу­ча­ю­ще­го важ­ные строч­ки кода отку­да-то свер­ху. За пра­вед­ни­ка­ми с IQ 150 уже вылетели.

Но шут­ки в сто­ро­ну: все сход­ства весь­ма услов­ны и носят внеш­ний характер.

Про­ект транс­гу­ма­низ­ма вклю­ча­ет в себя несколь­ко клю­че­вых эво­лю­ци­он­ных стра­те­гий, дости­же­ние успе­ха в кото­рых при­бли­жа­ет нас к собы­тию свер­ше­ния и пере­хо­да.

Иммортализм

Отно­ше­ние к смер­ти дела­ет нас теми, кто мы есть. Чело­век — это не дву­но­гое без перьев, не мыс­ля­щий трост­ник и, похо­же, даже не мост от обе­зья­ны к сверх­че­ло­ве­ку. Когда в худо­же­ствен­ных про­из­ве­де­ни­ях и мифах некое могу­ще­ствен­ное суще­ство обра­ща­ет­ся к чело­ве­ку, оно гово­рит ему «смерт­ный», и мы пони­ма­ем, что речь идёт о нас вне зави­си­мо­сти от вто­рич­ных харак­те­ри­стик. Смерть — это един­ствен­ное, что нас объ­еди­ня­ет и урав­ни­ва­ет, это источ­ник наше­го суще­ства и самая веро­ят­ная из всех воз­мож­но­стей наше­го бытия.

Явля­ет­ся ли обе­ща­ние избав­ле­ния от смер­ти самым суще­ствен­ным challenge трансгуманизма?

Мой ответ: нет. Оно толь­ко пор­тит его, деон­то­ло­ги­зи­руя ситу­а­цию пре­бы­ва­ния субъ­ек­та в мире, наде­ляя и без того спе­ку­ля­тив­ный фено­мен чер­та­ми рели­гий, кото­рые тоже актив­но заня­ты темой бес­смер­тия души.

Соб­ствен­но, не всё так пло­хо, и име­ет место тер­ми­но­ло­ги­че­ская путаница.

На самом деле, транс­гу­ма­ни­сты высту­па­ют за ради­каль­ное про­дле­ние жиз­ни, а это, согла­си­тесь, совсем не бес­смер­тие. Каки­ми бы длин­ны­ми ни были ваши тело­ме­ра­зы — газо­но­ко­силь­щик собе­рет жат­ву. Конеч­но, мы живем без­об­раз­но мало — не успе­ешь начать в чём-то все­рьёз раз­би­рать­ся, как уже вот-вот пора уми­рать — и это без учё­та болез­ней и про­чих изъ­я­нов. Думаю, что по про­дол­жи­тель­но­сти жиз­ни было бы весь­ма непло­хо при­бли­зить­ся для нача­ла к ости­стой меж­гор­ной сосне, а потом уже думать о большем.

Если бы тво­рец дей­стви­тель­но суще­ство­вал, то мож­но было сме­ло утвер­ждать, что он ред­кост­ный <insert name>. Такое коли­че­ство болез­ней и несо­вер­шен­ства для сво­е­го обра­за и подо­бия — это жест­кий fuck-up, согласитесь.

Итак, пер­вая стра­те­гия — это поиск ради­каль­но­го про­дле­ния жиз­ни, а не бес­смер­тия. Те, кто обе­ща­ют или верят в тех­но­ло­ги­че­ское бес­смер­тие, ничем не отли­ча­ют­ся от оче­ре­ди в храм на покло­не­ние кус­кам мерт­вой тка­ни — или, быть может, про­сто слиш­ком нерв­ные нату­ры даже для роб­ко­го взгля­да на ничто­жа­щее ничто.

Аплоадинг

Два глав­ных вопро­са нау­ки, по мне­нию боль­шин­ства уче­ных, зву­чат так: что такое веще­ство (из чего состо­ит Все­лен­ная) и что такое сознание?

Если в пер­вом вопро­се мы сто­им в бес­ко­неч­ном тупи­ке, делая хоро­шую мину при очень пло­хой игре, то в обла­сти ней­ро­на­ук идёт бур­ное раз­ви­тие — почти что как у физи­ки в нача­ле про­шло­го века. XX век открыл нам гены; XXI век (при)откроет нам при­ро­ду фор­мы и при­чин­но­сти сознания.

Что же пред­став­ля­ет из себя кон­цепт апло­адин­га? Думаю, что нашим чита­те­лям не тре­бу­ет­ся это объ­яс­нять. Важ­но ска­зать дру­гое — на дан­ный момент отсут­ству­ет фун­да­мен­таль­ная тео­рия созна­ния (но мы верим, что Ано­хин К.В. с этим спра­вит­ся: link, link), т.е. мы не можем про­ве­сти его объективацию.

Я про­тив­ник гно­сти­че­ско­го пес­си­миз­ма, но в слу­чае с про­бле­мой созна­ния мы ещё очень дале­ки от пра­виль­ных отве­тов на этот вопрос, а сум­ма тех­ни­че­ских про­блем (веще­ства, про­во­ди­мо­сти, объ­ё­мы и слож­но­сти свя­зей) тако­ва, что остав­ля­ет пер­спек­ти­ву апло­адин­га в одном ряду с путе­ше­стви­я­ми по кос­мо­су через кварк-глю­он­ную пену кро­то­вых нор.

Одна­ко боль­шую цен­ность игра­ет сама поста­нов­ка вопро­са о воз­мож­но­сти пере­но­са созна­ния на внеш­ний носи­тель, кото­рая может под­толк­нуть людей на зна­ком­ство с пред­ме­том, а уче­ных — на новые исследования.

В кон­це кон­цов, если удаст­ся объ­ек­ти­ви­ро­вать созна­ние, то удаст­ся объ­ек­ти­ви­ро­вать и душу. Инте­рес­но, что бы об этом ска­зал бла­жен­ный Августин?

Сингулярность

Кон­цепт тех­но­ло­ги­че­ской син­гу­ляр­но­сти в том виде, как мы его зна­ем, выдви­нул писа­тель-фан­таст Вер­нор Виндж в 1993 году. Это самый вред­ный и спе­ку­ля­тив­ный, чисто мета­фи­зи­че­ский кон­цепт на гра­ни реце­ди­ва пан­те­из­ма и арха­и­че­ско­го мышления.

Эсха­то­ло­ги­че­ский драй­вер про­грес­са, воз­ник­ший как эпи­фе­но­мен от зако­на Мура, но под­чи­ня­ю­щий­ся не ему, а зако­нам сто­ри­тел­лин­га. Ведь у любой систе­мы веро­ва­ний есть эсха­то­ло­ги­че­ский финал — Раг­на­рок, Götterdämmerung, Маха­пра­лайя, а в транс­гу­ма­низ­ме это тех­но­ло­ги­че­ская сингулярность.

Это суд­ный день чело­ве­че­ства, кото­рое будет пове­ше­но на кри­вой Снук­са-Пано­ва и перей­дет в состо­я­ние нераз­ли­че­ния и сня­тия вся­ких оппозиций.

Син­гу­ляр­ность — это новый Y2K. Веч­но ото­дви­га­ю­щий­ся dead end.

Но важ­ность это­го кон­цеп­та заклю­ча­ет­ся в импли­цит­но встро­ен­ной идее фина­ла исто­ри­че­ско­го про­цес­са. Ну а если обы­чаи длин­ных исто­рий не тер­пят откры­тый финал, то пусть уж это будут глит­че­вые ней­ро­пре­сто­лы син­гу­ляр­но­сти, а не новый офис Dajjal-bank.

Искусственный разум

Самое при­вле­ка­тель­ное направ­ле­ние транс­гу­ма­низ­ма, кото­рое не вызы­ва­ет ника­ких наре­ка­ний — это созда­ние искус­ствен­но­го разу­ма. О теку­щей ситу­а­ции в этой обла­сти мож­но почи­тать в интер­вью с руко­во­ди­те­лем про­ек­та Blue Brain.

Всем уже ясно, что ника­ких разум­ных ино­пла­не­тян мы не дождем­ся из-за рас­сто­я­ний и ско­ро­сти све­та, а то, что най­дут наши нано­ро­бо­ты-тай­ко­нав­ты в буду­щем, в луч­шем слу­чае будет напо­ми­нать какой-нибудь скуч­ный про­те­ро­зой. Мне вооб­ще не нра­вит­ся идея Сага­на о том, что Все­лен­ная пол­на разум­ной жизни.

Гораз­до веро­ят­нее, что чело­ве­че­ство — это одна из ста­рей­ших разум­ных рас во Все­лен­ной. Если при­ки­нуть и начать отма­ты­вать назад необ­хо­ди­мую цепоч­ку усло­вий и собы­тий для появ­ле­ния сете­вой кле­точ­ной струк­ту­ры — носи­те­ля созна­ния — то выяс­нит­ся, что Млеч­ный Путь явля­ет­ся почти что ровес­ни­ком Все­лен­ной, а Зем­ля при­над­ле­жит очень ста­рой пла­не­тар­ной систе­ме. Если даже пред­ста­вить, что на услов­ной пла­не­те X far far away появи­лось разум­ное суще­ство с language capability (что бы это ни зна­чи­ло в их усло­ви­ях), то в это же вре­мя, при всей отно­си­тель­но­сти, у нас бы уже, ско­рее все­го, бул­ты­ха­лись аномалокарисы.

Так что самый про­стой спо­соб не встре­чать оче­ред­ную при­бли­жа­ю­щу­ю­ся коме­ту в оди­но­че­стве — это создать мыс­ля­щее суще­ство, даже если этот небла­го­дар­ный ребе­нок решит сдать роди­те­лей в эво­лю­ци­он­ный дом пре­ста­ре­лых. Чело­век ста­нет живым иско­па­е­мым, когда пере­став­шая быть собой маши­на посмот­рит в зер­ка­ло cogito ergo sum.

Меч­та о кос­мо­се сто­ит того, что­бы пере­стать быть людь­ми в узком смысле.

Или, кана­льи, вы что, хоти­те жить вечно?

Мировой дух в транзисторах

Необ­хо­ди­ма неко­то­рая отмо­ро­жен­ность для того, что­бы дви­гать куби­ки Weltgeschichte.

Таким типом реши­тель­но­сти на свер­ше­ние фазо­во­го пере­хо­да обла­да­ют толь­ко ради­каль­ные тех­но­кра­ты и модер­ни­сты. Дове­рия к миру ста­нов­ле­ния форм боль­ше нет — на часах био­ло­ги­че­ской эво­лю­ции наше вре­мя истекло.

Отмо­ро­жен­ность — это и есть мета­фи­зи­ка, рож­ден­ная при необ­хо­ди­мо­сти целе­по­ла­га­ния мак­си­маль­но цело­го, кон­стру­и­ру­е­мо­го в язы­ке, подоб­но рож­де­нию идеи.

Иллю­зия, пере­но­ся­щая вза­и­мо­дей­ствие отсут­ству­ю­ще­го, с тем, чего всё-ещё-нет, и кон­стру­и­ро­ва­ние субъ­ек­та, тяну­ще­го себя как Мишель Фуко из боло­та за волосы.

Прак­ти­ка про­из­вод­ства исти­ны исто­ри­че­ско­го про­цес­са — это лекар­ство и от тош­но­ты, и от косо­гла­зия. Его упо­треб­ля­ют не за это, а за побоч­ные эффек­ты вро­де Pax Romana.

Кри­ти­ки модер­на уже не чув­ству­ют себя так уют­но в париж­ских кафе, где аппе­тит­ных официанток(-ов) ско­ро заме­нят робо­ты Siemens в паранджах.

Объ­ект теле­о­ло­ги­че­ско­го рас­ши­ре­ния на бра­у­зе­ре тво­е­го кон­нек­то­ма будет выгля­деть луч­ше, чем вен­ский всад­ник. Он будет выгля­деть отпад­нее, чем чело­век из рая. Хоть нас и пре­ду­пре­жда­ют о том, что он может чрез­мер­но увле­кать­ся под­сче­том пес­чи­нок на пляжах.

А что бы ты напи­сал на пес­ке, ока­жись на его месте? Уж точ­но не e=mc² или что-то из Плотина.

Новое Сред­не­ве­ко­вье уже не кажет­ся фан­та­зи­ей — это реаль­ность. Про­ект без­вре­ме­нья и веч­но­го воз­вра­ще­ния, где ход исто­рии в креп­ких руках ран­дом­ных гос­под засты­ва­ет удав­кой на наших шеях.

Транс­гу­ма­низм — это аван­гард и ответ­ный удар модерна.

Мы долж­ны быть бес­по­щад­ны как само будущее.