Fakeshop: Научная фантастика, память будущего и научно-техническое воображение

21 век будет вре­ме­нем био­тех­но­ло­гий. Боль­шин­ство людей не пони­ма­ют, что мы всту­па­ем в био­ло­ги­че­скую рево­лю­цию. Они не счи­та­ют био­тех­но­ло­гию свя­зан­ной с поня­ти­я­ми дале­ко за пре­де­ла­ми био­ло­гии. Био­тех име­ет потен­ци­ал для ради­каль­но­го изме­не­ния элек­тро­ни­ки, вычис­ли­тель­ных устройств с помо­щью аппа­рат­но­го и про­грамм­но­го обес­пе­че­ния и мно­го­функ­ци­о­наль­ных материалов.
Дан Гол­дин, глав­ный адми­ни­стра­тор НАСА
Выступ­ле­ние на сам­ми­те NASDAQ Biotech в 1999 году

Научная фантастика исчезла

В сво­ём недав­нем спе­ци­аль­ном отче­те Biospace.com — круп­ный новост­ной пор­тал в инду­стрии био­тех­но­ло­гий — пока­зал «Восемь виде­ний буду­ще­го» автор­ства избран­ной груп­пы иссле­до­ва­те­лей в обла­стях от фар­ма­ко­ге­не­ти­ки до ген­ной тера­пии. Как мож­но дога­дать­ся, боль­шин­ство иссле­до­ва­те­лей раз­вер­ну­ли рито­ри­ку ком­би­ни­ро­ван­но­го тех­но­ло­ги­че­ско­го опти­миз­ма и науч­ных откры­тий, назвав январь «меся­цем наци­о­наль­ной био­тех­но­ло­гии» вслед за недав­ним одоб­ре­ни­ем отрас­ли пре­зи­ден­том Клин­то­ном. Такие интим­ные сли­я­ния повест­во­ва­тель­ной науч­ной экс­тра­по­ля­ции и спе­ку­ля­ций, а так­же науч­ные иссле­до­ва­ния в обла­сти нау­ки так­же мож­но най­ти в самой мето­ди­ке­био­тех­но­ло­гий. В про­шлом меся­це Celera Genomics, част­ная кор­по­ра­ция гено­ми­ки, объ­яви­ла, что завер­ши­ла син­тез «90%» после­до­ва­тель­но­сти гено­ма чело­ве­ка ещё до нача­ла феде­раль­но­го про­ек­та гено­ма чело­ве­ка. Посколь­ку сети тех­но­ло­ги­че­ско­го про­грес­са, науч­ные иссле­до­ва­ния, инсти­ту­ци­о­наль­ная и кор­по­ра­тив­ная под­держ­ка, рыноч­ные цен­но­сти и раз­ви­тие про­дук­та ста­но­вят­ся все более инте­гри­ро­ван­ны­ми, спо­со­бы леги­ти­ма­ции, то есть дис­кур­сы и прак­ти­ки, бла­го­да­ря кото­рым био­тех­но­ло­гия пре­тен­ду­ет на буду­щее меди­ци­ны, тела и нор­ма­тив­но­сти, все боль­ше зави­сят от обла­сти науч­ной фантастики.

Во вре­ме­на хай­па вокруг пере­се­че­ний пост­мо­дер­низ­ма и науч­ной фан­та­сти­ки на рубе­же тыся­че­ле­тий Фред­рик Джейм­сон уже обо­зна­чил две функ­ции для совре­мен­ной и буду­щей науч­ной фан­та­сти­ки: кри­ти­ка кон­цеп­ции буду­ще­го и поли­ти­за­ция уто­пи­че­ско­го вооб­ра­же­ния. С появ­ле­ни­ем био­тех­но­ло­ги­че­ско­го века, близ­ко­го к завер­ше­нию гено­ма чело­ве­ка, и голо­во­кру­жи­тель­но­го мас­си­ва иссле­до­ва­ний био­тех­но­ло­гий (кло­ни­ро­ва­ние, тка­не­вая инже­не­рия, иссле­до­ва­ния ство­ло­вых кле­ток, лабо­ра­тор­ные иссле­до­ва­ния на кри­стал­ле, про­тео­ми­ка, фар­ма­ко­ге­не­ти­ка и т. д.), ясно, что область экс­тра­по­ля­ции и спе­ку­ля­ции ста­но­вит­ся важ­ным ком­по­нен­том теку­щих нано-тех­ни­че­ских иссле­до­ва­ний и прак­ти­ки. Тем не менее, пунк­ты, кото­рые Джейм­сон обо­зна­чил для науч­ной фан­та­сти­ки, все еще при­ме­ни­мы к этой совре­мен­ной ситу­а­ции, воз­мож­но, даже с еще боль­шим резонансом.

Функция 1 — Забудьте о будущем

Науч­ная фан­та­сти­ка в каче­стве кри­ти­че­ской функ­ции нагляд­но демон­стри­ру­ет то, что Джейм­сон про­сто назы­ва­ет «исто­ри­ей о буду­щем», тот момент, когда про­ект вооб­ра­же­ния буду­ще­го, чья повест­во­ва­тель­ная кон­вер­сия заклю­ча­ет­ся в постро­е­нии исто­ри­че­ско­го рома­на на рас­ска­зах о про­грес­се, рас­смат­ри­ва­ет­ся как обу­слов­лен­ный соци­аль­ной, науч­ной и тех­но­ло­ги­че­ской дина­ми­кой насто­я­ще­го. Про­ще гово­ря, каж­дое вооб­ра­жа­е­мое буду­щее име­ет свое про­шлое, точ­но так же, как каж­дый исто­ри­че­ский момент име­ет свое соб­ствен­ное виде­ние буду­ще­го. Нам нуж­но толь­ко вспом­нить об изме­не­ни­ях в архи­тек­ту­ре, науч­но-фан­та­сти­че­ском филь­ме, иллю­стра­ции и дизайне, потре­би­тель­стве и, преж­де все­го, тех­но­ло­гии, что­бы понять этот момент. Науч­ная фан­та­сти­ка может не толь­ко выявить бароч­ный про­мыш­лен­ный бес­по­ря­док нача­ла два­дца­то­го века, опти­ми­зи­ро­ван­ные фью­черсы на вет­ро­вые тун­не­ли 1930‑х годов, после­во­ен­ные кос­ми­че­ские места оби­та­ния 1950‑х годов или вир­ту­аль­ные фью­черсы 1990‑х годов, но так­же и кри­ти­ку очень идео­ло­ги­че­ских основ зада­чи вооб­ра­же­ния будущего.

В этом смыс­ле, вооб­ра­же­ние буду­ще­го — это не про­бле­ма вооб­ра­же­ния про­тив акту­а­ли­за­ции, и не вопрос под­твер­жде­ния буду­ще­го или «сохра­не­ния буду­ще­го в живых». Ско­рее науч­ная фан­та­сти­ка может скон­фи­гу­ри­ро­вать буду­щее как усло­вие воз­мож­но­сти и огра­ни­че­ние соци­аль­ных изме­не­ний в насто­я­щее вре­мя. Оно может сде­лать это, как пред­ла­га­ет Джейм­сон, с помо­щью мето­дов отчуж­де­ния в соче­та­нии со ста­рой доб­рой экс­тра­по­ля­ци­ей, созда­вая, по сути, поли­ти­че­ский ком­мен­та­рий о воз­мож­но­стях вооб­ра­же­ния ради­каль­но­го ина­ко­мыс­лия и различия.

Такая функ­ция осо­бен­но резо­нанс­на, посколь­ку вол­на пост­мо­дер­нист­ско­го пасти­ша и цити­ро­ва­ния начи­на­ет осла­бе­вать, а сама идео­ло­ги­че­ская инфра­струк­ту­ра того, что озна­ча­ет исто­рия, может быть пере­смот­ре­на. Сей­час мы вхо­дим в то, что мно­гие назы­ва­ют «веком био­тех­но­ло­гий», в кото­ром управ­ле­ние попу­ля­ци­я­ми и отдель­ны­ми субъ­ек­та­ми все чаще ста­но­вит­ся про­бле­мой фор­ми­ро­ва­ния дан­ных и про­фи­ли­ро­ва­ния дан­ных, раз­ра­бот­ки пло­да, гото­вых орга­нов и теле­ме­ди­ци­ны. То, что поня­тия кол­лек­тив­ной (то есть, видо­вой) соци­аль­ной исто­рии и инди­ви­ду­аль­ной (то есть био­ин­фор­ма­ци­он­ной) памя­ти могут озна­чать, что в таком кон­тек­сте еще пред­сто­ит уви­деть. Но если тен­ден­ции в гено­ми­ке, кор­по­ра­тив­ной био­тех­но­ло­гии, «пре­вен­тив­ной меди­цине», фар­ма­ко­ло­гии и пере­до­вой симу­ля­ции и гипер-наблю­де­нии за видами/популяциями и био­ло­ги­че­ски­ми субъ­ек­та­ми — это какое-либо ука­за­ние, то буду­щее, без­услов­но, похо­же на нечто вро­де ДНК-чипа или гене­ти­че­ских алгоритмов.

Функция 2 — Диссинфотопианство

Это ведет нас ко вто­рой функ­ции совре­мен­ной науч­ной фан­та­сти­ки по Джей­со­ну, кото­рую он дво­я­ко харак­те­ри­зу­ет как «вооб­ра­же­ние буду­ще­го» или «уто­пи­че­ское вооб­ра­же­ние» (ссыл­ка на Мар­ку­зе). Науч­ная фан­та­сти­ка демон­стри­ру­ет непред­ви­ден­ные обсто­я­тель­ства и невоз­мож­ность по-насто­я­ще­му вооб­ра­зить буду­щее (посколь­ку каж­дое виде­ние буду­ще­го обу­слов­ле­но исто­ри­че­ским момен­том, в кото­ром это вооб­ра­жа­ет­ся). Науч­ная фан­та­сти­ка так­же тре­бу­ет, что­бы те самые тер­ми­ны, в кото­рых геге­мо­ния «сохра­не­ния буду­ще­го живым» была мути­ро­ва­на, а пре­зумп­ция была про­ци­ти­ро­ва­на в более катар­сис­ных и «невоз­мож­ных» фор­мах. Здесь рас­смот­ре­ние гра­ниц меж­ду живым, обу­слов­лен­ным насто­я­щим и живым вооб­ра­жа­е­мым буду­щим всту­па­ет в напря­жен­ность, опо­сре­до­ван­ную «несу­ще­ству­ю­щим местом» или мерт­вой зоной уто­пии. В таком сце­на­рии уто­пи­че­ское вооб­ра­же­ние ста­но­вит­ся чем-то дру­гим или чем-то боль­шим, чем кри­ти­че­ская дина­ми­ка, выра­жен­ная франк­фурт­ской шко­лой; это ста­но­вит­ся тем, что Бодрий­я­ро­пре­де­лил как «фаталь­ную стра­те­гию», метод гипер­бо­ли­за­ции дан­но­го состо­я­ния — то есть при­ме­не­ния экс­тра­по­ля­ции ско­ро­сти науч­ной фан­та­сти­ки — до тех пор, пока это усло­вие не достиг­нет точ­ки мута­ции, точ­ки «обра­ти­мо­сти» или его соб­ствен­но­го гори­зон­та событий.

С одной сто­ро­ны, этот ради­каль­ный уто­пизм ничем не отли­ча­ет­ся от кри­ти­ки, посколь­ку он изме­ря­ет рас­сто­я­ние меж­ду гипе­р­экс­тра­по­ля­ци­ей и насто­я­щим. С дру­гой, науч­ная фан­та­сти­ка ста­но­вит­ся не толь­ко тео­ре­ти­че­ской кри­ти­кой, но и тре­бу­ет от себя рабо­ты в рам­ках самих наук и тех­но­ло­гий, о кото­рых она повест­ву­ет. Это пони­ма­ние и инте­рес к тех­ни­че­ским вопро­сам — очень ста­рый аспект науч­ной фан­та­сти­ки, иду­щий со вре­мён­Вер­на. Но, поми­мо нау­ко­ем­ких средств, такое пони­ма­ние нау­ки и тех­ни­ки так­же может быть моби­ли­зо­ва­но в сто­ро­ну непред­ви­ден­ных точек краш-тека, пик­сель­ных шумов и мно­го­уголь­ных монстров.

Осо­бен­но при рабо­те с био­тех­но­ло­ги­я­ми, био­ме­ди­ци­ной, худо­же­ствен­ным пре­об­ра­зо­ва­ни­ем и раци­о­на­ли­за­тор­ством в исто­рии видов и памя­ти орга­низ­ма, спо­соб­ность науч­ной фан­та­сти­ки сим­во­ли­че­ски и тех­ни­че­ски тре­бо­вать ради­каль­ной отли­чи­тель­но­стине за её пре­де­ла­ми, а через суще­ству­ю­щие тех­но­ло­гии, явля­ет­ся реша­ю­щим момен­том. Без это­го исто­рия ста­но­вит­ся линей­ным повест­во­ва­ни­ем об экс­по­нен­ци­аль­ной эво­лю­ции (куль­ми­на­ци­ей кото­рой явля­ет­ся «воз­раст духов­ных машин»), память ста­но­вит­ся защи­щен­ной фай­ер­вол­лом онлайн-базой дан­ных (гене­ти­че­ская RAM пло­ти), а зада­ча пред­став­ле­ния буду­ще­го сво­дит­ся к акту бук­валь­ной уста­нов­ки кон­такт­ных линз сVR. Таким обра­зом, ради­каль­ный уто­пизм или науч­ная фан­та­сти­ка со смер­тель­ным исхо­дом долж­ны не толь­ко воз­дей­ство­вать на кри­ти­ку био­ло­ги­че­ско­го и меди­цин­ско­го разу­ма, но так­же долж­ны рабо­тать на тех­ни­че­ском уровне для рас­ши­ре­ния и кон­струк­тив­но­го изме­не­ния обла­сти воз­мож­но­стей, так, что­бы буду­щее не ста­но­ви­лось сино­ни­мом поня­тия прогресса.

Тел-Е-воплощения

Как эти атри­бу­ты буду­щей кри­ти­ки и ради­каль­но­го уто­пиз­ма про­яв­ля­ют­ся в нашем нынеш­нем «сете­вом обще­стве»? Я хотел бы пред­ло­жить ком­би­ни­ро­ван­ный экс­пе­ри­мент и поста­нов­ку цели, обсу­див новый медиа-кол­лек­тив Fakeshop, чьи идеи о син­те­зе тела и тех­но­ло­гии, «памя­ти буду­ще­го» и науч­ной фан­та­сти­ки обес­пе­чи­ва­ют тесто­вый поли­гонд­ля функ­ций, опи­сан­ных выше.

Во-пер­вых, Fakeshop не скры­ва­ют, что они дей­ству­ют в сим­во­ли­че­ской обла­сти, в обла­сти «визи­о­нер­ской маши­ны», а так­же в про­из­вод­стве и рас­про­стра­не­нии средств мас­со­вой инфор­ма­ции в любых кон­текстах. По этой при­чине их мож­но счи­тать арт-груп­пой, но обо­зна­че­ние носит вре­мен­ный харак­тер. Как пока­зы­ва­ют мно­гие новые худож­ни­ки и груп­пы средств мас­со­вой инфор­ма­ции, тех­ни­че­ский ноу-хау (осо­бен­но тех­ни­че­ский ноу-хау зло­упо­треб­ле­ния) часто явля­ет­ся одним из самых важ­ных момен­тов твор­че­ства для тех, кто рабо­та­ет с новы­ми медиа. Таким обра­зом, Fakeshop мож­но рас­смат­ри­вать ско­ре­е­как сайт иссле­до­ва­ний в обла­сти исполь­зо­ва­ния и зло­упо­треб­ле­ния ком­пью­тер­ных и сете­вых тех­но­ло­гий, кото­рые часто вклю­ча­ют в себя Сеть, пото­ко­вые медиа, про­грам­ми­ро­ва­ние, циф­ро­вое видео и аудио, IRC, трех­мер­ное моде­ли­ро­ва­ние и VRML (язык моде­ли­ро­ва­ния вир­ту­аль­ной реаль­но­сти — прим. перев.). Часто с таки­ми вир­ту­аль­ны­ми тех­но­ло­ги­я­ми соче­та­ют­ся физи­ко-кос­ми­че­ские уста­нов­ки, исполь­зу­ю­щие скла­ды, забро­шен­ные про­мыш­лен­ные поме­ще­ния, основ­ные стро­и­тель­ные мате­ри­а­лы и живых испол­ни­те­лей. Все эти эле­мен­ты объ­еди­ня­ют­ся в запла­ни­ро­ван­ную сете­вую сес­сию с несколь­ки­ми участ­ни­ка­ми, уда­лен­ны­ми места­ми и созда­ни­ем «искус­ствен­ных про­дук­тов» в режи­ме реаль­но­го времени.

Fakeshop бро­са­ет вызов, исполь­зуя яркие тех­но­ло­гии (осо­бен­но видео и про­ек­ци­он­ных режи­мов) и пере­на­стра­и­вая их таким обра­зом, что­бы они были как мож­но даль­ше от стан­дарт­но­го муль­ти­ме­дий­но­го теат­раль­но­го экра­на ауди­то­рии. Такая стра­те­гия дистан­ци­ро­ва­ния или отчуж­де­ния неиз­беж­но озна­ча­ет пере­осмыс­ле­ние отно­ше­ний меж­ду телом, изоб­ра­же­ни­ем и архи­тек­тур­ным про­стран­ством, а так­же раз­ную сте­пень дез­ори­ен­та­ции для физи­че­ски при­сут­ству­ю­щих и уда­лен­ных чле­нов аудитории.

Схлопывающиеся мертвые СМИ

Один из спо­со­бов опи­сать аффек­тив­ные про­стран­ства, кото­рые фор­ми­ру­ет Fakeshop, — обра­тить­ся к рево­лю­ции в сред­ствах мас­со­вой инфор­ма­ции кон­ца XIX века, когда до-кине­ма­то­гра­фи­че­ские тех­но­ло­гии, такие как тене­вые пье­сы, дио­ра­мы и т. д., начи­на­ют инте­гри­ро­вать­ся в раз­ви­ва­ю­щу­ю­ся город­скую сре­ду инду­стри­а­лиз­ма. В част­но­сти, tableau vivant — чаще все­го закры­тое про­стран­ство, в кото­ром сце­на из извест­ной лите­ра­тур­ной рабо­ты отоб­ра­жа­ет­ся через окно про­смот­ра, — обес­пе­чи­ва­ет взлёт­ную поло­су для пер­фо­ман­сов Fakeshop.

Увле­че­ние tableau vivant заклю­ча­лось не толь­ко в сво­е­го рода живой скульп­ту­ре, но и в том, что весь рас­сказ пре­вра­тил­ся в еди­ное про­стран­ство, в кото­ром раз­ли­чие меж­ду телом и изоб­ра­же­ни­ем ста­ло раз­мы­тым. Исполь­зуя тот же эффект сжа­то­сти повест­во­ва­ния в про­стран­стве, Fakeshop снял сце­ны из несколь­ких науч­но-фан­та­сти­че­ских филь­мов — Кома, Соля­рис, THX-1138, Фарен­гейт 451 — и исполь­зо­вал эти сце­ны для созда­ния таб­лич­ных иллю­стра­тив­ных про­странств (как физи­че­ских, так и вир­ту­аль­ных), в кото­рых могут жить чле­ны ауди­то­рии. Напри­мер, сце­на из «Комы» в круп­ном меди­цин­ском склад­ском поме­ще­нии с под­ве­шен­ны­ми тела­ми, исполь­зу­е­мы­ми для извле­че­ния орга­нов, была худо­же­ствен­но пре­об­ра­зо­ва­на в ​​виде круп­ной струк­ту­ры лесов, под­ве­шен­ных испол­ни­те­лей, стан­ций био­мо­ни­то­рин­га и циф­ро­вых камер, захва­ты­вав­ших изоб­ра­же­ния тела, кото­рые затем отоб­ра­жа­лись на кар­кас­ных телах в VRML.

Меж­ду жан­ром науч­ной фан­та­сти­ки (кото­рая все еще живёт в основ­ном посред­ством печа­ти) и совре­мен­ной тех­но­на­у­кой (кото­рая все чаще ста­но­вит­ся ком­пью­те­ри­зи­ро­ван­ной) новые медиа-экс­пе­ри­мен­ты, такие как Fakeshop, пред­ла­га­ют диа­лог меж­ду кри­ти­че­ской оцен­кой буду­ще­го и насто­я­щим пре­об­ра­зо­ва­ни­ем тела. В таком слу­чае науч­ная фан­та­сти­ка ста­но­вит­ся не жан­ром, а фак­ти­че­ски начи­на­ет вопло­щать те самые тех­но­ло­гии, кото­рые она кри­ти­ку­ет. Опять же, рабо­тая на сим­во­ли­че­ском уровне, такая стра­те­гия так­же впе­ча­ты­ва­ет в память и систе­ма­ти­зи­ру­ет то, какой исто­рию выстро­ят в буду­щих виде­ни­ях био­тех­но­ло­гии и био­ме­ди­ци­ны. Науч­ная фан­та­сти­ка может таким обра­зом вме­ши­вать­ся в постро­е­ние исто­рий, кото­рые, напри­мер, пред­по­ла­га­ют неиз­беж­ную буду­щую повсе­мест­ность гено­ми­ки и ген­ной терапии.

Вкрат­це, науч­ная фан­та­сти­ка может вме­ши­вать­ся в про­из­вод­ство буду­ще­го таки­ми геге­мо­нист­ски­ми отрас­ля­ми, как био­тех­но­ло­гия. Инте­гри­руя тех­но­на­у­ку с науч­ной фан­та­сти­кой, откры­ва­ет­ся уни­каль­ная, дву­смыс­лен­ная и аффек­тив­ная зона, в кото­рой реаль­ные пред­ме­ты (вир­ту­аль­ные или в физи­че­ском про­стран­стве) пере­се­ка­ют­ся с празд­нич­ны­ми буду­щи­ми виде­ни­я­ми тех­но­со­зна­ния, выра­жа­ясь в воз­му­ще­ни­ях и сомне­ни­ях науч­ной фан­та­сти­ки. Если буду­щее явля­ет­ся при­зна­ком усло­вий воз­мож­но­сти для соци­аль­ных изме­не­ний в насто­я­щем, то уто­пи­че­ская функ­ция науч­ной фан­та­сти­ки заклю­ча­ет­ся в рас­ши­ре­нии этих воз­мож­но­стей и в поис­ке буду­щей исто­рии с ради­каль­ной отли­чи­тель­но­стью и «обе­ща­ни­я­ми монстров».