Клик, услышанный во всем мире

Это был декабрь 1968 года. Нико­му не извест­ный уче­ный из Стэн­форд­ско­го иссле­до­ва­тель­ско­го инсти­ту­та сто­ял перед сра­жен­ной напо­вал пуб­ли­кой Сан-Фран­цис­ко. В рам­ках 90-минут­ной демон­стра­ции он пока­зал прак­ти­че­ски все, что вско­ре опре­де­лит буду­щее сфе­ры инфор­ма­ци­он­ных тех­но­ло­гий: видео-кон­фе­рен­ции, сов­мест­ная рабо­та по сети, редак­ти­ро­ва­ние элек­трон­но­го тек­ста и некое устрой­ство под назва­ни­ем «мышь». Дуглас Энгель­барт рас­ска­зы­ва­ет писа­те­лю Кену Джор­да­ну о том, како­во было нахо­дить­ся у исто­ков рево­лю­ции устройств вво­да за 15 лет до появ­ле­ния Макинтоша.

При­мер­но за пол­го­да до осен­не­го меро­при­я­тия Joint Computer Conference в 1968 году я узнал, что в спис­ке доклад­чи­ков еще оста­ва­лось несколь­ко сво­бод­ных мест. Я заявил выступ­ле­ние дли­ной в 90 минут, что­бы про­де­мон­стри­ро­вать то, что мы назы­ва­ли oNLine System [так­же извест­ную как NLS]. В то вре­мя мно­гие дума­ли, что ком­пью­те­ры суще­ству­ют лишь для выпол­не­ния рас­че­тов и пред­став­ля­ют собой боль­шой мозг для рабо­ты с чис­ла­ми. Кон­цеп­ция интер­ак­тив­но­сти в кон­тек­сте вычис­ли­тель­ных тех­но­ло­гий каза­лась людям чуж­дой. Им было труд­но разо­брать­ся в том, над чем мы рабо­та­ли в моей лабо­ра­то­рии, Augmentation Research Center, при SRI [Стэн­форд­ском иссле­до­ва­тель­ском инсти­ту­те] в Мен­ло-Парк. По этой при­чине мне хоте­лось про­де­мон­стри­ро­вать гиб­кость, на кото­рую спо­со­бен ком­пью­тер, и пока­зать мир зав­траш­не­го дня.

На про­тя­же­нии мно­гих лет люди гово­ри­ли мне о моей наив­но­сти, и думаю, я наи­вен и по сей день. Насколь­ко я пом­ню, идеи моих буду­щих про­ек­тов нача­ли рож­дать­ся в 1950 году, когда я взял­ся за то, что назы­ваю моим «кре­сто­вым похо­дом». В то вре­мя у меня на носу была сва­дьба, и я рабо­тал инже­не­ром на хоро­шей рабо­те в Иссле­до­ва­тель­ском Цен­тре Эйм­са, пред­ше­ствен­ни­ке NASA, когда меня осе­ни­ло: мне было все­го 25, а я уже достиг всех карьер­ных высот, о кото­рых мог меч­тать! Посколь­ку пере­до мной была еще вся жизнь, я при­нял реше­ние при­не­сти столь­ко поль­зы чело­ве­че­ству, сколь­ко было в моих силах. Но что я дол­жен был делать? Мир был полон слож­ных задач, а изме­не­ния в нем про­те­ка­ли в огром­ных мас­шта­бах. Я понял, что чело­ве­че­ству было необ­хо­ди­мо достичь ново­го уров­ня пони­ма­ния и новых воз­мож­но­стей рабо­ты в груп­пе, что­бы решать ком­плекс­ные зада­чи кол­лек­тив­ным тру­дом. Чем боль­ше я думал об этом, тем боль­ше убеж­дал­ся в том, что наши мето­ды исполь­зо­ва­ния сим­во­лов для опи­са­ния кон­цеп­тов устарели.

И вдруг — бум! — Я уви­дел себя сидя­щим напро­тив боль­шо­го дис­плея со все­воз­мож­ны­ми сим­во­ла­ми на нем, новы­ми и неиз­вест­ны­ми, под­клю­чен­но­го к ком­пью­те­ру, кото­рым мож­но управ­лять при помо­щи раз­лич­ных устройств вво­да. Дан­ные на экране мог­ли пол­но­стью кон­тро­ли­ро­вать­ся с боль­шой сте­пе­нью гиб­ко­сти. Дис­плеи дру­гих людей были частью одно­го и того же ком­пью­тер­но­го ком­плек­са и поз­во­ля­ли под­со­еди­нить себя к одной машине. Каж­дый мог поде­лить­ся зна­ни­я­ми с дру­ги­ми. Виде­ние раз­ви­ва­лось стре­ми­тель­но и дли­лось лишь в тече­ние полу­ча­са и, вне­зап­но мне открыл­ся весь потен­ци­ал интер­ак­тив­ной сов­мест­ной рабо­ты с компьютером.

Я про­чел лишь одну кни­гу о них, но я знал, что такую маши­ну мож­но было скон­стру­и­ро­вать. У меня была сте­пень в обла­сти элек­тро­тех­ни­ки, и во вре­мя Вто­рой миро­вой вой­ны я отслу­жил два года в каче­стве тех­ни­ка на воен­но-мор­ском фло­те. Там я изу­чил устрой­ство экра­нов рада­ров и гид­ро­ло­ка­то­ров. Если вы пони­ма­ли прин­цип рабо­ты рада­ра, вы зна­ли, что если ком­пью­тер мог про­би­вать пер­фо­кар­ты — как это было в то вре­мя — то его элек­тро­ни­ка поз­во­ля­ла вам выве­сти любые сим­во­лы на экран. И если радар мог реа­ги­ро­вать на ввод команд опе­ра­то­ром, то и ком­пью­тер тоже был спо­со­бен на это.

Мне потре­бо­ва­лось почти 20 лет, что­бы полу­чить под­держ­ку, необ­хо­ди­мую для созда­ния функ­ци­о­ни­ру­ю­ще­го про­то­ти­па. Тем не менее, демон­стра­ция устрой­ства в 1968 году была сопря­же­на с риском, посколь­ку впе­ре­ди были еще меся­цы раз­ра­бот­ки. Если бы выступ­ле­ние про­ва­ли­лось, нас бы жда­ли боль­шие про­бле­мы: про­из­вод­ство шло на день­ги, пред­на­зна­чен­ные для иссле­до­ва­ний, кото­рые мы тра­ти­ли без офи­ци­аль­но­го раз­ре­ше­ния. И все же мне каза­лось, что люди пой­мут нас луч­ше, если мы пока­жем им систе­му NLS вме­сто того, что­бы объ­яс­нять что-либо на словах.

Я занял место на сцене перед про­стор­ной, бит­ком наби­той ауди­то­ри­ей. Зна­ли бы вы, как силь­но я нерв­ни­чал. Свет был таким ярким, что я не мог раз­гля­деть пуб­ли­ку. Мне дали науш­ни­ки, и все вре­мя пре­бы­ва­ния на сцене я слы­шал голос Бил­ла Ингли­ша, наше­го веду­ще­го спе­ци­а­ли­ста по «желе­зу», кото­рый раз­да­вал ука­за­ния всей коман­де и силь­но меня отвле­кал. Одна­ко шоу было тща­тель­но спла­ни­ро­ва­но, так что я про­сто сле­до­вал сценарию.

Из зри­тель­но­го зала не доно­си­лось ни зву­ка, и мне было слож­но понять, насколь­ко хоро­шо нас при­ни­ма­ла пуб­ли­ка. И потом, когда все было кон­че­но, и мы не обла­жа­лись — я выдох­нул. Я думал, что затея была обя­за­на про­ва­лить­ся, пото­му что мы пола­га­лись на рабо­ту вещей, кото­рые рань­ше попро­сту не рабо­та­ли вме­сте. Затем свет на сцене погаc, и я встал со сту­ла. Я под­нял гла­за и уви­дел, что при­сут­ству­ю­щие тоже сто­я­ли на ногах и лико­ва­ли, как сумасшедшие.

Видео-конференц-связь

Наш ком­пью­тер нахо­дил­ся в SRI в Мен­ло-Парк. Что­бы про­ве­сти демон­стра­цию, нам потре­бо­ва­лось напра­вить два кана­ла с видео­изоб­ра­же­ни­ем через две стан­ции радио­ре­лей­ной свя­зи до Сан-Фран­цис­ко, отра­жая их от антенн над город­ским аэро­пор­том. На всем запад­ном побе­ре­жье был лишь один видео­про­ек­тор, доста­точ­но мощ­ный для кон­фе­ренц-зала — им был швед­ский «Эйфо­дор», кото­рый мне при­шлось поза­им­ство­вать у NASA. Он был огром­ным — по моим оцен­кам, немно­гим мень­ше двух мет­ров в высо­ту. Затем мы настро­и­ли само­дель­ный модем мощ­но­стью 2400 бод (еди­ни­ца ско­ро­сти пере­да­чи инфор­ма­ции в секун­ду — прим. пер.), что­бы пере­да­вать сиг­нал с моей кон­со­ли в Сан-Фран­цис­ко обрат­но в Стэн­форд по арен­до­ван­ной линии.

Спра­ва на сцене был боль­шой экран 6,7 мет­ра в высо­ту. Одна каме­ра сбо­ку от мое­го мони­то­ра была направ­ле­на мне пря­мо в лицо, а дру­гая смот­ре­ла вниз, что­бы захва­ты­вать мои руки, лежав­шие на кла­ви­а­ту­ре. Устрой­ство было доволь­но замыс­ло­ва­тым. Мое лицо было на одной части экра­на, тогда как вто­рую часть зани­мал либо текст, либо лица людей из Мен­ло-Парк, кото­рые что-то пока­зы­ва­ли во вре­мя мое­го рас­ска­за. Мне ска­за­ли, что демон­стра­ция видео­свя­зи вышла оригинальной.

Гиперссылки

Ссыл­ки были частью NLS с само­го рож­де­ния систе­мы. Задол­го до ее созда­ния я раз­мыш­лял о том, что кому-нибудь может пона­до­бить­ся оста­вить ссыл­ку на доку­мент, кото­рый был напи­сан дру­гим чело­ве­ком. Так­же я пони­мал и то, что чело­ве­ку было бы удоб­но сослать­ся на опре­де­лен­ную часть боль­шо­го фай­ла. Ска­жем, вам нуж­но перей­ти к кон­крет­но­му сло­ву внут­ри абза­ца или сде­лать ссыл­ку в одном элек­трон­ном пись­ме на дру­гое. Это при­ве­ло нас к тому, что мы дали воз­мож­ность поль­зо­ва­те­лям ссы­лать­ся на каж­дый из эле­мен­тов NLS.

С это­го момен­та во вре­мя пре­зен­та­ции я мог добрать­ся до пунк­та в спис­ке, о кото­ром мне хоте­лось пого­во­рить подроб­нее, затем щелк­нуть по ссыл­ке и перей­ти к нему буд­то по волшебству.

Вэни­вар Буш упо­ми­нал что-то похо­жее на гиперс­сыл­ки в сво­ей извест­ной ста­тье 1945 года в жур­на­ле «Атлан­тик», кото­рая назы­ва­лась «Как мы можем мыс­лить». Отли­чие задум­ки Буша заклю­ча­лось в том, что она пред­по­ла­га­ла меха­ни­че­скую реа­ли­за­цию с исполь­зо­ва­ни­ем мик­роплен­ки. Он хотел про­из­ве­сти индек­са­цию мик­роплен­ки, что­бы поль­зо­ва­тель имел воз­мож­ность «пере­пры­ги­вать» с одной мик­ро­фи­ши на дру­гую, а так­же созда­вать пере­крест­ные ссыл­ки и тому подоб­ное. Я про­чел эту ста­тью за 17 лет до того, как напи­сал о гиперс­сыл­ках в кон­тек­сте ком­пью­те­ров, и, чест­но ска­зать, уже не пом­ню, взял я идею у Буша наме­рен­но или вер­нул­ся к его ста­тье мно­го поз­же. Как бы то ни было, заслу­га в изоб­ре­те­нии гиперс­сы­лок, без сомне­ния, при­над­ле­жит ему.

Тед Нель­сон — чело­век, кото­рый при­ду­мал тер­мин «гипер­текст», — начал раз­мыш­лять о гиперс­сыл­ках при­мер­но в то же вре­мя, хотя я и узнал о его раз­ра­бот­ках лишь спу­стя неко­то­рое вре­мя. Но уже тогда я вопло­тил свои идеи в жизнь, а он еще ниче­го не знал об этом.

Тед не при­шел на демон­стра­цию в 1968 году. Одна­ко он и его друг, Энди Ван Дам, зани­ма­лись созда­ни­ем гипер­тек­сто­вой систе­мы, поэто­му Энди посе­тил меро­при­я­тие. Закон­чив пре­зен­та­цию, я осла­бил гал­стук, и люди из чис­ла пуб­ли­ки подо­шли к сцене, что­бы поздра­вить нас. Энди тоже был там, и он был в бешенстве.

«В чем дело?» Я спро­сил его. Он отве­тил: «Пока­зы­вать устрой­ство, кото­рое вы собра­ли спе­ци­аль­но для пре­зен­та­ции, и при­тво­рять­ся, что оно рабо­та­ет — неэтич­но и без­от­вет­ствен­но!» Я ска­зал ему, что устрой­ство было насто­я­щим. Энди не пове­рил мне, пока не при­е­хал в Стэн­форд­ский инсти­тут и не уви­дел его сво­и­ми гла­за­ми. Сей­час мы при­я­те­ли, хотя наша коман­да и обо­шла их в соревновании.

Компьютерная мышь

Мышь, кото­рую мы скон­стру­и­ро­ва­ли для пре­зен­та­ции, была ран­ним про­то­ти­пом и име­ла три кноп­ки. Мы «раз­вер­ну­ли» ее так, что­бы про­вод выхо­дил из верх­ней части кор­пу­са. Мы нача­ли с того, что про­вод нахо­дил­ся под запястьем, но шнур запу­ты­вал­ся вся­кий раз, когда поль­зо­ва­тель дви­гал рукой.

Впер­вые я начал делать замет­ки о ком­пью­тер­ной мыши в 1961 году. В то вре­мя попу­ляр­ным устрой­ством для управ­ле­ния дис­пле­ем было све­то­вое перо, при­ме­няв­ше­е­ся в радио­ло­ка­ци­он­ной про­грам­ме во вре­мя вой­ны. Перо было стан­дарт­ным инстру­мен­том нави­га­ции, но я счи­тал, что оно не под­хо­ди­ло на эту роль.

Два или три года спу­стя мы про­те­сти­ро­ва­ли все доступ­ные коор­ди­нат­ные устрой­ства, что­бы узнать, какое было луч­шим. Поми­мо све­то­во­го пера, в нашем рас­по­ря­же­нии были трек­бол и пол­зу­нок, уста­нов­лен­ный на ось. Мне так­же хоте­лось испы­тать идею с мышью, так что Билл Инглиш скон­стру­и­ро­вал ее.

Мы про­ве­ли тесты, и мышь побе­ди­ла во всех кате­го­ри­ях, хотя и нико­гда не исполь­зо­ва­лась преж­де. Она была быст­рее, и с ее помо­щью поль­зо­ва­те­ли дела­ли мень­ше оши­бок. В тестах при­ня­ли уча­стие пять или шесть чле­нов нашей коман­ды, но мы так и не смог­ли вспом­нить, кто пер­вым стал назы­вать ее мышью. Я удив­лен тем, что назва­ние прижилось.

Мы так­же мно­го экс­пе­ри­мен­ти­ро­ва­ли, что­бы понять, сколь­ко на ней долж­но быть кно­пок. Мы дошли до пяти, но реши­ли все же оста­но­вить­ся на трех. Три кноп­ки были всем, что мы мог­ли уме­стить на кор­пу­се. Сего­дня трехкно­поч­ная мышь ста­ла стан­дар­том, за исклю­че­ни­ем мышей у ком­пью­те­ров Mac. Стив Джобс наста­и­вал на одной. С тех пор мы почти не общались.

Совместная работа по сети

В Мен­ло-Парк мы рас­по­ло­жи­ли свои мони­то­ры вокруг сто­ла пере­го­во­ров, полу­чи­лось то, что мож­но назвать «онлай­но­вым сове­ща­ни­ем». Каж­дый участ­ник мог пока­зать всем изоб­ра­же­ние со сво­е­го экра­на или пере­дать кон­троль над ним по кру­гу. Каж­дая мышь име­ла кноп­ку, при нажа­тии на кото­рую чело­век мог брать управ­ле­ние кур­со­ром на себя. Это озна­ча­ло, что все участ­ни­ки засе­да­ния мог­ли вос­поль­зо­вать­ся мышью, что­бы ука­зать на объ­ект на экране, кото­рый пред­став­лял для них зна­чи­мость. В каче­стве демон­стра­ции в SRI мы вме­сте с Бил­лом Пак­сто­ном долж­ны были сов­мест­но рабо­тать над тек­стом. Он здо­ро­во нерв­ни­чал. Когда его «жучок» выполз на экран — мы тогда назы­ва­ли кур­сор «жуч­ком» — я начал возить сво­им кур­со­ром вокруг него, что­бы немно­го подраз­нить Бил­ла. Тут он вос­кли­ца­ет: «Бит­ва жуков!» И вот мы напа­да­ем друг на дру­га, мышь на мышь.

Во вре­мя демон­стра­ции я упо­мя­нул, что аме­ри­кан­ское Агент­ство пере­до­вых иссле­до­ва­тель­ских про­ек­тов (ARPA) исполь­зо­ва­ло для рабо­ты сеть ARPANET (ком­пью­тер­ная сеть, став­шая про­то­ти­пом Интер­не­та — прим. пер.). В 1967 году на встре­че в горо­де Энн-Арбор в Мичи­гане Боб Тей­лор и Лар­ри Робертс из Офи­са мето­дов обра­бот­ки инфор­ма­ции пред­ста­ви­ли план сети, кото­рая долж­на была соеди­нить мно­же­ство ком­пью­те­ров меж­ду собой. Они обра­ти­лись в ряд воен­ных ком­пью­тер­ных цен­тров, но никто не заин­те­ре­со­вал­ся. Поэто­му они спро­си­ли нас, хотим ли мы объ­еди­нить наши иссле­до­ва­тель­ские компьютеры.

Этот вопрос стал нача­лом насы­щен­ной бесе­ды. В ком­на­те нахо­ди­лось око­ло 15 чело­век. Я пом­ню, как один из пар­ней повер­нул­ся к рядом сидя­ще­му чело­ве­ку и спро­сил: «Что, черт возь­ми, тако­го важ­но­го ты дер­жишь у себя на ком­пью­те­ре, чем бы я мог вос­поль­зо­вать­ся?» Тот парень, сооб­ра­зи­тель­ный, отве­тил ему: «А ты что, не чита­ешь моих отче­тов?» Его собе­сед­ник сна­ча­ла опе­шил, но сумел воз­ра­зить: «Ты мне их посы­ла­ешь?» Пер­вый чело­век знал навер­ня­ка, что тот, кто изна­чаль­но задал ему вопрос, поня­тия не имел, куда дева­лись пред­на­зна­чен­ные ему отче­ты. Нако­нец, они поня­ли, что этот спор не имел смыс­ла, и затем повер­ну­лись к Тей­ло­ру и Роберт­су и спро­си­ли: «Как мы смо­жем понять, на чьем ком­пью­те­ре лежат те или иные файлы?»

Уже тогда я думал о том, как мож­но создать сооб­ще­ство поль­зо­ва­те­лей в сети. А у нас уже было сооб­ще­ство! Поэто­му я вызвал­ся рабо­тать в сете­вом инфор­ма­ци­он­ном цен­тре на базе Стэн­форд­ско­го инсти­ту­та, кото­рый мог бы хра­нить базы дан­ных обо всех маши­нах, услу­гах, объ­ек­тах и име­нах. Этот сете­вой центр был цен­траль­ным офи­сом вла­дель­цев ARPANET в тече­ние 20 лет. Мы явля­лись вто­рым узлом в сети после Уни­вер­си­те­та Кали­фор­нии в Лос-Андже­ле­се. Мы были настоль­ко близ­ко, что еще бли­же к нача­лу Сети стать было уже нельзя.

Редактирование электронного текста

NLS была пер­вой систе­мой из тех, что поз­во­ля­ла поль­зо­ва­те­лю ука­зы­вать на объ­ект на экране, что­бы он мог изме­нять, пере­ме­щать и копи­ро­вать его. Для демон­стра­ции я исполь­зо­вал NLS, что­бы выпи­сать темы, кото­рые я хотел охва­тить во вре­мя выступ­ле­ния, и напи­сан­ный мной текст про­еци­ро­вал­ся на экран над моей голо­вой — пря­мо как пре­зен­та­ция в PowerPoint. Затем я пока­зал раз­лич­ные виды мани­пу­ля­ций над циф­ро­вым тек­стом. К при­ме­ру, путем копи­ро­ва­ния и встав­ки я соста­вил спи­сок буд­нич­ных дел, вро­де визи­та в поч­то­вое отде­ле­ние или биб­лио­те­ку. Нам все­гда хоте­лось, что­бы люди выхо­ди­ли в интер­нет для заня­тия повсе­днев­ны­ми веща­ми, а не толь­ко для офис­ной работы.

NLS созда­ла гораз­до боль­ше, чем то, что мы сей­час назы­ва­ем обра­бот­кой тек­ста. Систе­ма предо­став­ля­ла поль­зо­ва­те­лю раз­ные спо­со­бы отоб­ра­же­ния тек­ста, что­бы чело­век мог смот­реть на один и тот же доку­мент под раз­ны­ми угла­ми. Ком­пью­те­ры обла­да­ют боль­шой гиб­ко­стью, когда дело каса­ет­ся визу­аль­но­го отоб­ра­же­ния. При всем этом, поче­му маши­ны долж­ны пока­зы­вать вам доку­мент толь­ко в том виде, как если бы он был напе­ча­тан на бума­ге? Когда мы начи­на­ли про­ек­ти­ро­вать NLS, я попро­сил про­грам­ми­стов сде­лать быст­рый пере­ход от про­смот­ра все­го тек­ста к про­смот­ру лишь пер­вой стро­ки каж­до­го абза­ца. С это­го все и нача­лось. Мы про­дол­жи­ли добав­лять аль­тер­на­тив­ные виды отоб­ра­же­ния в систе­му, и она ста­но­ви­лась все слож­нее в тече­ние сле­ду­ю­щих 20 лет. Когда что-то пере­хо­дит в «циф­ру», оно ста­но­вит­ся дина­мич­ным, и с ним мож­но рабо­тать самы­ми раз­ны­ми спо­со­ба­ми. Нет при­чи­ны, по кото­рой вы обя­за­ны обхо­дить­ся толь­ко одним видом отображения.

Наш под­ход к про­бле­ме силь­но отли­чал­ся от кон­цеп­ции так назы­ва­е­мой «офис­ной тех­ни­ки», идея кото­рой заклю­ча­лась в авто­ма­ти­за­ции кан­це­ляр­ской рабо­ты сек­ре­та­рей. Послед­няя ста­ла цен­тром вни­ма­ния ком­па­нии Xerox PARC в 70‑х годах. Они были пора­же­ны воз­мож­но­стью выве­сти текст на экран в том виде, в каком он будет напе­ча­тан на лазер­ном прин­те­ре. Конеч­но, это было огром­ным дости­же­ни­ем, и понят­но, что оно повли­я­ло на их мыш­ле­ние. Они дали это­му назва­ние «вы полу­ча­е­те то, что вы види­те» (WYSIWYG — What You See is What You Get). Да, это все хоро­шо, но это все, что вы полу­ча­е­те. Как толь­ко люди испы­ты­ва­ли более гиб­кую систе­му мани­пу­ля­ции тек­стом, кото­рую поз­во­ля­ет NLS, они ста­ли нахо­дить бумаж­ную модель ограничивающей.

Нас инте­ре­со­ва­ла не «авто­ма­ти­за­ция», но «при­ра­ще­ние». Мы не про­сто созда­ва­ли инстру­мент — мы раз­ра­ба­ты­ва­ли целую систе­му для рабо­ты со зна­ни­я­ми. Что такое авто­ма­ти­за­ция? Ска­жем, если вы дои­те коро­ву, при авто­ма­ти­за­ции вы полу­чи­те инстру­мент, кото­рый будет делать это за вас. Но что­бы рас­ши­рить воз­мож­но­сти дой­ки, вы изоб­ре­та­е­те теле­фон. Теле­фон меня­ет не толь­ко саму опе­ра­цию дой­ки, но и осталь­ные сфе­ры вашей рабо­ты. Он затра­ги­ва­ет весь про­цесс. Это была сме­на парадигмы.

Неза­дол­го до выступ­ле­ния в Сан-Фран­цис­ко в нашу рабо­ра­то­рию при­шел Артур Кларк. Мы пока­за­ли ему, на что была спо­соб­на NLS. Ухо­дя, он ска­зал: «Я пишу вся­кое о буду­щем науч­ной фан­та­сти­ки, но о таком я не думал никогда!»

Последние посты

Архивы

Категории