Техника — вид раскрытия потаенности. Если мы будем иметь это в виду, то в существе техники нам откроется совсем другая область. Это — область выведения из потаенности, осуществления истины.
Издание на русском языке Черных тетрадей породило среди заинтересованной публики очередную волну дискуссий на тему личности и творческого наследия Мартина Хайдеггера.
Издание первой части этих небезынтересных материалов на русском языке подготовлено Институтом Гайдара, что невольно заставляет задуматься об ангажированности этого проекта, целью которого, скорее всего, будет не исследовательский интерес, а создание атмосферы нетерпимости к мышлению Хайдеггера, как претендующему на тотальность и представляющему угрозу для свободного рынка и его ценностей.
К глубочайшему сожалению, стоит отметить, что наследие Хайдеггера в публичном пространстве имеет высокую степень ассоциации с деятельностью Александра Дугина, что непременно превращает золото подлинного мышления в черепки идеологического обеспечения режима. Из-за заложенной в философском вопрошании воли к прояснению Бытия, как к нечто обуславливающему всякую причинность вещи, возникает опасность переноса подобного метода на политэкономию, что приводит к растворению causa efficiens вопрошания как такового.
«Либеральная» общественность, надрессированная, словно лучшие лабораторные подопытные академика Павлова на теги «фашизм» и «local host» в своём понимании значения Хайдеггера недалеко ушла от консерваторов, очарованных богословской архитектурой его мысли и превративших его в коллективный тотем своей среды.
В одной из статей, входящих в цикл этого осеннего обострения от Чёрных тетрадей, утверждается, что «Хайдеггер — член партии, ответственной за убийство миллионов русских», поэтому «программа по его обелению ужасна». Также утверждалось, что «за маской философии Хайдеггера скрывается расистский дискурс», что «Хайдеггер оставался гитлеровцем до смерти» и «менял своих любовниц каждые шесть месяцев». Лучшей рекламы для юных бестий, согласитесь, было бы тяжело придумать.
Стоит отметить некоторую иронию в том, что Чёрные тетради выходят в Институте, носящем имя человека, чей дед был видным активистом партии, не в меньшей степени ответственной за убийство миллионов русских, украинцев, и другие преступления против человечества.
Формат обсуждения «дела Хайдеггера» с этих противоборствующих политических позиций делает акцент на вещах глубоко вторичных, в то время как настоящая жемчужина и opus magnum интеллектуальных поисков этого немца была техника — её сущность и философия.
В самом злом плену у техники, однако, мы оказываемся тогда, когда усматриваем в ней что-то нейтральное; такое представление, в наши дни особенно распространенное, делает нас совершенно слепыми к ее существу.
Представления о трансгуманизме в нашем публичном пространстве достаточно хаотичны, а интерес преступно низок, но на то есть объективные причины: от общей цивилизационной периферийности России, курса на архаизацию общества и погружение в новое средневековье до упадка флагмана отечественного тг-движения «Россия 2045» и отъезда господина Ицкова в США.
В среде русской консервативной мысли обычно ограничиваются дежурным произнесением заклинаний, причитаний и проклятий в адрес трансгуманизма, что не помешало некоторым служителям культа даже защищать «диссертации» по этой теме. У меня же всегда вызывало некоторое недоумение замалчивание этого феномена среди консервативных философов, словно бы не замечающих цунами, надвигающегося на их метафизические шезлонги.
Однажды мне пришла в голову идея поговорить на эту тему с Дашей Дугиной, что вылилось в хардкорный lo-fi эфир на радио «Зиккурат». По моей мысли, новое поколение консерваторов должно было по-другому относиться к превратностям модерна, которому принадлежит и трансгуманизм. Оказалось, что они не в курсе, но через месяц выходит отцовская директива, посвященная нашей теме.
По оценкам творческого коллектива Spacemorgue, вышедшая директива оказалась на редкость адекватной в описательной части, с учётом того, что автор — сторонник архаики, средневековых социальных институтов и сохранения жесткой системы классовых привилегий, которые будут уничтожены или видоизменены при полной или частичной реализации проекта трансгуманизма. Проработку концептуальной части проекта Дугин приписывает самому дьяволу! Слово diabolus, освобожденное от христианских коннотаций, означает «раздваивающий» или «рассекающий». В этом смысле, давно пора рассечь историю ветхого человечества надвое и перейти в режим human divided.
Куда мы забрели? Мы спрашиваем о технике, а дошли теперь до αλήθεια, несокрытости потаенного. Какое отношение имеет существо техники к раскрытию потаенного? Ответ: прямое. Ибо на раскрытии потаенности стоит всякое про-из-ведение. Последнее, со своей стороны, собирает в себе четыре вида повода — всю причинность — и правит ими.
Трансгуманизм ввиду своей смысловой разреженности, неоформленности и исключительной спекулятивности на данный момент исторического времени, не может быть адекватно воспринят носителем идеологического мышления. Тирания круговорота всегда-уже-заданного эйдетического представления феномена, будет неизбежно вести к оставлению мышления закрытым к восприятию, делая его интенционально беспомощным.
Такое сознание при взгляде на H+ неизбежно ждёт рецепция либеральной обертки калифорнизма, в пелёнках которой пока покоится наш философский infant terriblé, что приводит к неразличению сущностного аспекта от текущей формы, в то время как онтологически ориентированное сознание должно видеть на этом месте шанс к новой ситуации в антропологии. Или мы уже забыли о том, что должно преодолеть?
Совершенно по тем же причинам, подобное мышление не способно на подлинное вопрошание Бытия, потому что в нарушение принципа о невозможности представления Бытия через что-либо, оно всегда будет надёжно защищено от Бытия идеей.
Подобная идея становится референтом высшего блага, краеугольным камнем метафизических конструкций, и, несмотря на изначальную чистоту помыслов, могильщиком философского вопрошания.
Безусловно, вопрос о сущности техники есть богословское вопрошание, что сообщает нам об активной работе регистра воображения, делая ответ на этот вопрос принадлежащим поэзии, а не науке, что во всех других случаях было бы неприемлемым.
Угроза человеку идет даже не от возможного губительного действия машин и технических аппаратов. Подлинная угроза уже подступила к человеку в самом его существе. Господство постава грозит той опасностью, что человек окажется уже не в состоянии вернуться к более исходному раскрытию потаенного и услышать голос более ранней истины. Так с господством постава приходит крайняя опасность.
Но где опасность, там вырастает
И спасительное.
Оставаясь в герменевтическом круге эллинизма, я стараюсь уделять должное внимание мифу о Прометее, в котором, как мне кажется, содержатся ключи к пониманию сущности человека. В своих картезианских медитациях я часто стараюсь объективировать огонь из кузницы Гефеста. И мне всё больше кажется, что это был язык, ведь цифры, подобны εἶδος, а язык математики лежит в основе всей техники и её инструментария.
Реализация проекта трансгуманизма приведёт к завершению исторического процесса, выстроенного вокруг человека, в котором он имплицитно всё ещё мера всех вещей.
Это будет великое торжество божественного огня над первородной глиной.
Только трансгуманисты имеют волю к тому, чтобы поставить в истории точку, выведя человеческий фактор за её рамки, дабы пути Weltgeist и Homo sapiens разделились.
Но всё ли так просто?
По словам Гесиода, Зевс говорит Прометею: «Сын Иапета, ты торжествуешь, что тебе удалось обмануть мою бдительность и похитить у меня огонь, но это похищение станет роковым для тебя и для всего существующего и будущего человечества…»
Главный герой этой статьи утверждал, что язык это дом Бытия.
Но что если украденный у богов «язык» сам стремится вернуться домой на Олимп, преодолевая свою тюрьму?
Что если вместе с его освобождением «исчезнет» и Бытие, выбросив тех, кто не пойдёт за ним следом во «внешнюю тьму» из второй гипотезы Прокла?
Что если всё молниеносное становление истории людей это история возвращения к истоку того, что им не принадлежит?
Если всё это так, то где достать лишний билетик на ковчег вознесения?
В отличии от Курцвейла меня туда точно не возьмут, а вас?
